Похищенная, или Красавица для Чудовища

Казалось, еще немного – и под корсетом затрещат ребра.

– Еще.

– Но…

– Туже, и не спорь!

– Как вам будет угодно, – сдалась рабыня. Дунула на курчавую прядь, выбившуюся из-под цветастого тиньона, и с силой, на какую только была способна, дернула за шнуровку корсета.

Один раз, другой – у Мишель уже мутнело в глазах.

– Достаточно, – выдохнула она, понимая, что, если служанка продолжит проявлять усердие, она вот прямо сейчас лишится сознания.

Слишком рано. Она его обязательно лишится позже на треклятом пикнике. Только бы не проводить время с Донеганом!

Записка, в которой Гален рассыпался любезностями и приглашал «гостью» осчастливить его своим присутствием на лоне природы, привела Мишель в исступление. Раньше она восхищалась галантностью молодого человека, а теперь все в нем ее раздражало. За своими изысканными манерами наследник Блэкстоуна прятался, как за карнавальной маской. В моменты, когда походил на зверя, он пугал ее, но хотя бы был настоящим.

Игра в джентльмена Мишель уже порядком поднадоела.

И сегодня, в это ясное воскресное утро, рассыпавшее по чердаку блики света, вместо того чтобы радоваться возможности вырваться из давивших на нее стен Блэкстоуна, она наказывала себя за ошибки недавнего прошлого. Намеренно терпела боль, позволяя пластинам из китового уса тисками сжимать талию. Так, что даже вздохнуть толком не получалось. А уж когда начнет есть под пристальным надзором Донегана, точно грохнется в обморок. В нее теперь и маковой росинки не поместится, ни глоточка сладкого пунша.

И поделом ей! Ей и мерзавцу Галену, настроившемуся на приятный день на свежем воздухе.

– Вы и так такая тоненькая. – Рабыня с улыбкой оглядывала кареглазую красавицу, скользя восхищенным взглядом по покатым плечам, осиной талии, округлым, но без лишней пышности бедрам гостьи.

«Неудивительно, что хозяин на ней помешался, – подумала служанка и, бесшумно хмыкнув, про себя добавила: – Оба хозяина».

– Почти прозрачная. Тоньше вашей талии, мисс, я ни в жизнь не встречала!

– Я тоже, – шепотом призналась Мишель, рассматривая свое отражение в мутной глади зеркала и чувствуя, как ее, словно якорь ко дну, непреодолимо тянет к кровати.

Но следовало продолжать играть в стойкого оловянного солдатика, ведь еще нужно было обрядиться в платье – очередной подарок Галена. Светлое, воздушное, в темно-синий цветочек – оно бы отлично смотрелось на любой из фарфоровых кукол, что бесцеремонно пялились на нее своими стеклянными глазами с верхних полок.

– А что же мистер Кейран, не поедет с нами? – Мишель прикусила язык, но поздно: вопрос уже был озвучен.

Зачем она это сказала?! Зачем вообще о нем подумала?! Думала вчера и продолжает думать сегодня!

Мало ей, что ли, одного безумца-брата?!

– Мистер Кейран был приглашен на барбекю к О’Фарреллам. Как и мистер Гален. Но мистер Гален предпочел провести время с вами.

– Я безмерно рада…

Пленница тяжело вздохнула, наблюдая за тем, как рабыня берет оставленные в плетеном кресле полотняные нижние юбки. Флоранс придет в бешенство, когда узнает, что Галена не будет на празднике. А если Кейран возьмет и что-то ей ляпнет…

Мишель пожалела, что подумала о младшем брате в тот самый момент, когда взвизгнула щеколда, отъезжая в сторону, и перед запылавшей праведным гневом и смущением пленницей, продолжавшей стоять перед зеркалом в одном нижнем белье – корсете и кружевных панталонах, – предстал улыбающийся Кейран Донеган.

Мишель вырвала у остолбеневшей служанки юбку и швырнула ей в непрошеного гостя, негодующе воскликнув:

– С ума сошел! А если бы я была голая?!

– На то и был расчет. – Стянув растекшуюся по плечу кружевной волной юбку, молодой человек на миг зажмурился, позволяя себе насладиться сладким, дурманящим запахом, что источала пленница. Ее кожа, рассыпавшиеся по плечам волосы, аппетитные прелести, которые тонкое белье скорее подчеркивало, чем скрывало. Будто намеренно распаляя воображение, умоляя скорее избавиться от льнущей к хрупкой фигурке ткани… Кейран тряхнул головой, прогоняя обволакивающее наваждение, и расплылся в привычной усмешке. – Но, видимо, дважды так везти не может.

– Ты ведь собирался к О’Фарреллам. Вот и катись к ним. – Мишель сдернула с постели простыню и поспешила в нее завернуться.

Молодой человек скользнул по рабыне взглядом и повелел коротко:

– Иди. Я сам помогу мисс Беланже одеться.

– Вот еще! – Мишель ощутила себя полыхающим факелом. От злости, что вызывал в ней Кейран… и того, другого чувства, которому никак не получалось дать определение.

– Или, если повезет, раздеться.

Мишель почудилось, в глазах Донегана отразилось то самое объявшее ее пламя. И простыня, которую одеревеневшими пальцами продолжала прижимать к груди, не спасала от откровенно-бесстыдного, раздевающего взгляда.