Похищенная картина. Убийство у школьной доски. Обожатель мисс Уэст. Рубины приносят несчастье

— Сумасбродная затея, — ворчал Свертаут. — Откуда здесь взяться соломе? Минуточку, — он вдруг резко нагнулся. — Посветйте-ка сюда!

В небольшой нише в стене, рядом с грудой досок, оставленных рабочими, Джордж поднял с земли две соломинки.

— Вот они! — радостно крикнул он. — Эврика!

— Наконец-то! Я искала солому, потому что была уверена — она приведет нас к выходу из подвала. А здесь глухая стена!

— Посмотрите-ка. Эта стена выглядит совсем новой! — воскликнул Свертаут.

— Вы что, хотите сказать, что истопник или кто-то другой выбрался отсюда и заделал за собой выход?

— Нет, конечно, но все равно это странно, — он указал на кучу досок. — Не здесь же он прятался, правда?

Фонарик осветил покрытый паутиной строительный мусор.

— Мы опять зашли в тупик, — устало проговорила Хильда, — но хоть солому нашли. — Она осторожно подняла соломинку и завернула ее в носовой платок. — Больше нам здесь нечего делать.

Хильда, поднявшись с колен, выпрямилась в полный рост, больно ударившись о потолок. Шляпа надвинулась ей на глаза, но она, в восторге от своего открытия, забыла об этом: потолок над ее головой зашевелился.

— Он слегка приподнялся, когда я ударилась, — радостно воскликнула она. — Здесь, Джордж. Ну-ка, помоги мне.

Вдвоем они с силой нажали на дощатый настил над их головой. Доски слегка приподнялись. Из приоткрывшейся узкой темной щели пахнуло пылью и соломой;

— Полезем? — спросила Хильда. — Нашли нору, найдем и лисицу!

XII. Лисья нора

11.30

— Подождите минутку, — возразил юный сыщик. — Мы ведь не знаем, что там.

Хильда задумалась.

— Это южная сторона, значит, мы попадем куда-то в коридор первого этажа или под лестницу. Но там темно. Может, это пространство между этажами? — Она попыталась вскарабкаться наверх. — Хотела бы я знать, как сюда влезть без лестницы!

Джордж прищурился:

— Погодите-ка, у меня есть идея!

Куча строительного мусора была совсем рядом. Он Еялтянул из нее несколько досок, сложил их одна на другую и, подтянувшись на руках, исчез в отверстии. — Это не первый этаж, — объявил он. — Лучше вы взгляните сами.

— Так помогите же мне!

Не без ущерба для платья Хильда вскарабкалась на кучу досок и, кряхтя и пыхтя, пролезла в дыру в потолке. Увиденное поразило ее. Они оказались в небольшом закутке, стены которого были сложены из деревянных ящиков. Ряды их уходили высоко вверх, потолка не было видно. Джордж Свертаут зажег керосиновую лампу, которая висела на гвозде, вбитом в один из ящиков. Старый холщовый шезлонг стоял на полу, усыпанном соломой, рядом с шезлонгом — два ящика, из которых тоже торчала солома.

— Но это же совсем не наша школа! — воскликнула Хильда.

— А я что говорю? Видимо, подвал школы заходит под склад. Вы ведь сами говорили, что следующее за школой здание — склад. Только не сказали, что это склад конфискованных спиртных напитков. — И он указал на этикетки, наклеенные на ящиках, — «Дьюаре Дью оф Киркинтиллоч» — выдержанное шотландское виски.

Все еще тяжело дыша, мисс Уайтерс присела на ящик.

— Теперь я понимаю, почему ваш Толливер говорил, что предпочел бы охранять соседнее здание. Но что, черт возьми, делал здесь истопник?

— Что делал? Устроил здесь тихий уголок, где можно отдохнуть и расслабиться, — объяснил Свертаут. — Думаю, работа заняла у него несколько месяцев. Сначала натаскал досок, потом проделал дыру в фундаменте и устроил небольшую нишу в стене, которая заходила под склад. Вот почему стена почти новая — он сложил ее сам. Не забывайте — у него была уйма свободного времени. Чтобы замаскировать свою нишу, он навалил здесь кучу мусора. Ему повезло — он попал в дальний угол склада, далеко от коридора, по которому ходит охрана. А потом оставалось стаскивать вниз ящик за ящиком, пока не очистилось достаточно места для берлоги. Доски от ящиков он наверняка сжигал в печи.

— Неплохо он здесь устроился, — заметила Хильда.

Боясь, как бы их не обнаружили, она говорила шепотом. На ящике, стоявшем возле шезлонга, рядом с банкой, набитой табаком, лежали три трубки, сделанные из початков кукурузы, и коробка кухонных спичек, а также железная кружка и штопор.

Порывшись в одном из ящиков, Свертаут вытащил облепленную соломой бутылку.

— Непонятно, — рассуждала вслух Хильда, — куда Андерсон подевал бутылки из тех ящиков, которые ему пришлось отсюда вытащить? Не сомневаюсь, что он бы их выпил, но ведь чтобы освободить такое пространство, ему пришлось вытащить сотни ящиков.

— Наверное, продавал, — решил Джордж, — а может, выливал в печь, но для этого нужно быть круглым идиотом.

— Я готова изменить свое мнение об Андерсоне, — прошептала Хильда. — Он наверняка невиновен. Не мог же он, в самом деле, метнуть в меня топор — ведь он сидит за решеткой!

— Тихо! — Свертаут приложил палец к губам. Откуда-то из глубины склада донесся едва различимый голос. — Охранник совершает обход.

Голос постепенно приближался. Охранник пел песню о погибшем в пьяной драке молодом ковбое. Хриплое завывание слышалось уже в нескольких шагах от них, потом постепенно отдалилось. Раздался скрип металлической двери, и снова стало тихо.