Похищенная любовь (СИ)

Он накрыл мои губы своим ртом, завладевая им безраздельно. Одновременно и губами, и языком, и пальцами внутри. Сергей заполнял меня собой со всех сторон, и в какой — то миг, я поняла, что кончаю, улетаю от желания плакать или смеяться, или умолять или молиться ему… Я просто задохнулась, от своих ощущений. И когда мое сознание рассыпалось на миллион осколков, и мир потерялся в ощущениях, влажных прикосновениях, запахе мыла и моих стонах. Вот сейчас я чётко осознала, что Седой это мой мир.

Когда я открыла глаза, то уже лежала рядом с Сергеем. Он пальцами улаживал мои пряди за ухо. И смотрел так…что даже если Седой для меня всего лишь мир, то, наверное, я для него целая вселенная, потому что нельзя так смотреть на человека, которого просто любишь. И я уплыла, как воздушный змей, отдающий ветру свой последний полет, позволяя Седому снять футболку, забираясь пальцами до ключиц, груди, выцеловывать у горла, обводить языком плечи, живот, бедра.

Мужские губы оставляли влажные дорожки по всему телу, мужским пальцы гладили каждый участок моего тела. А я тихо постанывала от удовольствия, поощряя его поглаживаниями, умоляя сама, не зная о чём.

Его пальцы снова увлажнили меня.

— Я хочу тебя…

Эти слова долетели словно из тумана.

— Тома… — повторил снова, умоляюще.

Я кивнула, изъясняясь жестами, потому что сил говорить просто не было.

И он задвигался, заполняя меня собой до краев. Как Бог, двигался, вырисовывая бёдрами замысловатые узоры, размашисто вбивая меня в кровать, отстраняясь, с силой входя снова, заставляя стонать и выгибаться от каждого движения, подаваться навстречу.

И мы растворились друг в друге, каждый растворяя себя в другом. Как будто сейчас совершенное мгновение счастья. Мгновение, которое нельзя выразить словами, в котором можно лишь задохнуться от полноты момента.

Часть 55

Мы лежали без сил, и Седой прижимал мою макушку к своей щеке. Поглаживая большим пальцем скулу.

— Тома, — вполголоса позвал Седой.

Я развернула свое лицо к нему.

— Ты, наверное, хочешь поговорить.

Как он понял, как догадался, прочитал мои намеренья — не было ответа. Словно он обладал силой чувствовать и считывать меня. Как открытую книгу. И его разговоры за ужином, его трепетные ласки все это, чтобы отвлечь меня от мыслей, и заставить сконцентрироваться на нас, на наших чувствах. Показать любовь, которую я отказывалась принимать, признавать. Окунуть меня в этот вихрь эмоций, безжалостно разбивая все мои терзания, сомнения об скалу нашей страсти. Нашей одержимости друг другом. Я глубоко вздохнула.

— Да, хотела. Про нас, про Валентина, свадьбу…

Седой вздрогнул, я ощутила его дрожь. Но свои объятья парень не разжал, не давая мне встать или отвернуться. Прижимая к себе сильными руками. Внезапно я поняла, что это страх. Страх, услышать о моей любви к другому, о возможности выбора между ним и… Он боится моих слов и боится своей реакции на них. И не словами, руками, прижимая к себе, умолял, пытался достучаться в мое сознание. Что вот я, рядом, ты меня любишь и должна наконец-то подтвердить свои чувства. Он вкладывал свою невидимую боль, в металлический зажим, которым сейчас притягивал мое тело к себе.

Тишина звонкая, и одновременно оглушающая, слышно каждый наш вздох. Словно и дышим мы одновременно.

— Сережа, я тебя люблю.

Я накрыла своей ладонь мужскую. Поглаживая. Пытаясь передать свое чувство ему.

— Я хочу быть рядом с тобой. С ТОБОЙ.

Сергей провёл кистью по моему лицу, убирая волосы со лба, и перевернул к себе зарываясь в основание шеи. И сжал меня до хруста.

— Успокой меня. — попросил он отчаянно. — Успокой, пожалуйста. Поцелуй, меня, Тома.

— Ты мне двинуться не даёшь, Сережа. Отпусти, хоть чу чуть.

— Не могу! — Он выдохнул в основание плеча. И мне показалось, что он дрожит.

— Тома, не уходи, не отворачивайся от меня. Я не выживу без тебя…

А я прижала его к себе, судорожно стискивая, обхватывая руками. Теперь уже я обнимала мужчину, укачивала, как ребёнка, целовала, гладила.

— Не уйду, Сережа.

Путь к любви оказался тернист, но, когда понимаешь, что любишь, всем своим существом, восприятие мира меняется. Меня захлестнула нежность, и боль, и обида исчезла, растворившись в этом открывшемся изнутри источнике нового, пока ещё неисследованного чувства. Девочка превратилась в женщину, рядом с которой был ее мужчина.

— Но как мы будем дальше? — спросила. Мы смотрели друг на друга, а внутри у нас, наверное, что — то родилось. Или родилось у меня, стойкое понимание, уверенность в тех словах, которые я впервые произнесла по своей воле, по собственному желанию. Словно открылась потайная дверца, в которой множество всего скрывалось до сегодняшнего дня.

— Да вот как — то так. Без драматизма. — Рот Седого искривился в жёсткую линию, но затем она смягчилась.

— Просто будем Тома.