Похищенная пришельцем

Прошло несколько дней. Стало очевидно, что эта часть мира не пестрила аренами с гладиаторами, как на планетах, которые я посещал ранее, поэтому мне нужно было срочно найти того, кто представлял бы меня в бою. Я решил временно собирать ставки на армреслинг, в процессе все время крепко обнимая Энджи, которая сидела на моих коленях. Каждый проклятый самец хотел в награду ее. Нелепо. Как будто я когда-нибудь оставлю безопасность принцессы на волю случая. Ничто не сравнится с ее достоинством. Я чуть не рассмеялся первому предложившему подобное мужчине в лицо. Но с каждым разом мой юмор убавлялся, я чувствовал угрозу, словно кислоту, разъедающую мои вены. В конце концов, я был один против всех. Чтобы защитить Энджи, мне нужно было сосредоточиться на ней и на матче.

Я кутал принцессу в одеяло и очень аккуратно спрятал ее локоны, чтобы на нее меньше глазели окружающие самцы. Она чувствовала мое напряжение и всегда оставалась неподвижной. Тихой. Я скучал по звуку ее переливистого голоса. Поэтому я отвел Энджи в сторону, погладил и сказал, чтобы она не боялась, потому что сейчас я ощущал запах страха даже через одеяло, впрочем, как, по моим наблюдениям и другие. Возможно, она не поняла смысла моих слов, но достаточно расслабилась, позволяя мне вернуться к столу и начать раунд. Каждый раз, когда я боролся, Энджи хваталась за мое напряженное тело, в эти моменты я задействовал все свои силы, чтобы прижать руку соперника к столу. Я не мог проиграть. Я боялся, что победитель потребует больше, чем просто деньги. В глубине души я знал, что так и будет. А если я неправильно оценил их силы, то смог бы выиграть в драке? Если бы они все разом бросили мне вызов, то даже ради Энджи я не сумел бы одолеть всех самцов.

Я выиграл матч. Мы быстро забрали куш и покинули зал таверны через кухню. Если бы мы вышли через главную дверь, то у нас не осталось бы шансов. Как только мы выбрались на улицу, то я сразу подхватил принцессу на руки, чтобы мы быстрее оказались в следующем пункте назначения и, по желанию Творца, сбежали от преследователей. Мы выиграли достаточно, чтобы я мог позволить себе позаботиться о ее менструации, и чтобы снять номер в гостинице, где была горячая вода, позволяющая Энджи искупаться. Никакой ванны, просто немного заржавелое ведро и тряпка, но принцесса издавала такие звуки, будто оказалась в раю. Когда мы закончили все процедуры, я нетерпеливо потащил ее к кровати.

Я проделал замечательную работу, взяв свои желания под контроль, пока Энджи купалась. Тем не менее, я понимал, что подобная борьба за самоконтроль не была нормальной.

Принцесса отмыла свою кожу чуть ли не до другого цвета, смыв с себя всю пыль от путешествий за эти дни, грязь, пот и…

И меня.

Теперь она пахла искусственными цветами, имитацией солнечного света и всякими другими ароматами, которые добавляли в мыло…

Но не как я.

На ней вообще не осталось моего запаха.

Энджи была похожа на ярко расписанный холст, который так и не подписал художник в углу. Будто она находилась в ожидании, что какой-то мужчина заявит на нее права. Сейчас на ней не осталось никакой преграды, отталкивающей самцов. Не было даже намека на то, что она когда-то принадлежала мужчине.

Не принадлежала мне.

И это вызвало во мне ужасное желание.

Я больше не мог сдерживаться. Поэтому просто обнял принцессу и начал вылизывать.

Сначала она завизжала, взбрыкнула и вновь вскрикнула… потом потянула меня за уши, толкнула кулаками в мое плечо, а затем в грудь… но когда Энджи схватила меня за рога, то я совершенно обезумел.

Зарычав, я впился пальцами в мягкую плоть — не забывая следить за когтями, чтобы не навредить ей — и заскользил языком, крепко надавливая и вырисовывая круги, от ее лба до горла. А когда ее одежда мне помешала? Я просто оттолкнул носом ткань, добравшись до кожи Энджи, в которой так нуждался. С огромным удовольствием я стал лизать живот принцессы, который теперь был не защищен материей. Я уделил особое внимание странному шраму и дырке в центре ее живота, мне было страшно подумать, как она могла получить подобное ранение. Пока Энджи извивалась и хрипло смеялась, я использовал свой рот, чтобы показать ей, насколько она прекрасна, несмотря на повреждения. На самом деле, чем чаще я смотрел на травмы, тем больше они казались мне… милыми. Я потерся виском о ее кожу, чтобы пометить Энджи своим запахом. Вещество, которое выделяла моя чешуя, отметило бы принцессу сильнее, чем моя слюна.

Однако, когда я добрался до пояса ее юбки, то замялся.

Энджи замерла.

Я мгновенно принял решение и поднял ее ноги. Мне пришлось быстро осознать, что нужно было удерживать ее ноги в одной руке, чтобы они не раздвинулись, и чтобы Энджи не пнула меня. Но к тому времени, когда я закончил вылизывать одну ногу от пальчиков до коленей, то первоначальное возмущение принцессы по поводу отметки запахом изменилось на дрожь…

А издаваемые Энджи звуки казались… молящими.

Она больше не пыталась оттолкнуть или ударить меня.

Вместо этого принцесса повторяла единственное слово, которое имело для меня значение в этот момент.

— Арох!