Похищенная (СИ)

Аллард не хочет с нею общаться.

Инга восприняла это именно так. И, странное дело, стоило ей это понять и принять, как тревога и страх, терзавшие ее все это время, отступили. На душе воцарилось пугающее спокойствие. Это было спокойствие приговоренного к смерти, который смирился со своей участью.

- Что ж, - произнесла девушка, пряча боль под маской равнодушия, - не будем разочаровывать бравого адмирала.

Уже без суеты, почти педантично, Инга смыла с себя пот и грязь последних часов. Вместе с ними ушли и остатки ее нервозности. Теперь ее самообладанию позавидовали бы сами амоны.

В полном молчании она переоделась в траурную одежду из пурпурного шелка, представлявшую собой длинную рубашку и штаны, похожие на пижаму своим незатейливым кроем. Потом так же молча поела, без всякого аппетита, почти силком заставляя себя глотать безвкусную пищу. В этот раз на ее тарелке не было ни фруктов, ни овощей, которыми ее баловал Аллард. Нет, только стандартная протеиновая масса, обогащенная витаминами - общепринятый паек на космических судах.

Последний штрих - пурпурный схети, укрывший ее от макушки до пяток, и густой асхан, закрывший лицо, будто забрало.

Дверь каюты беззвучно раскрылась. Инга увидела своих конвоиров, которые все это время ждали ее.

- Стелла... - не выдержав, она обернулась к блондинке и заговорила, но тут же осеклась.

Что она могла ей сказать? Что сожалеет о своем бегстве? Нет, не сожалеет! И даже больше: как только представится случай, она снова сбежит и будет сбегать до тех пор, пока ее не скуют по рукам и ногам или не запрут в железном мешке, наподобие того карцера, где она провела эту ночь. И каждый раз, когда ее попытаются остановить, она будет сопротивляться.

В ее душе не было даже тени стыда. Ни за раненого лейтенанта, ни за испорченную прическу андроида. Нет, если понадобится, она сделает это снова.

Какое бы наказание ее сегодня не ждало, она была уверена только в одном: нет такой силы, которая заставит ее смириться с положением пленницы.

- Вы что-то сказали? - Стелла подняла на нее равнодушный кукольный взгляд.

- Н-нет... ничего, - Инга моргнула, отворачиваясь.

Ее остановил сухой голос блондинки:

- Есть один древний тарианский обычай, прописанный в Догме. Мужчин, которые осквернили своими взглядами лицо ливарри Высшего амона и посмели прикоснуться к ее священному телу, приговаривают к смертной казни.

От этих слов Инга вздрогнула, ощущая, как леденеют руки и ноги.

- Зачем ты мне это все говоришь? - переспросила, охваченная внезапной догадкой.

Но вместо ответа, Стелла тихо произнесла:

- Идемте. Церемония начнется через десять минут.

***

Их уже ждали.

На верхней палубе линкора, которая представляла собой смотровую площадку, Ингу встретило гробовое молчание. Здесь собрался почти весь экипаж «Аламаута», за исключением тех, кто нес вахту. И все эти мужчины в боевых доспехах расступились, образуя коридор, едва в дверях появился конвой, сопровождавший девушку.

Замешкавшись на пороге, Инга с замиранием сердца подняла взгляд. Живой коридор упирался в небольшое возвышение, подобное трибуне, над которой в панорамном экране транслировался глубокий космос с миллиардами звезд. На этой трибуне, на фоне созвездий, застыли три фигуры в пурпурных сартрах.

Аллард, принц Онезис и канцлер.

Высокие, окутанные тяжелой, колючей энергией, холодной, как первозданная тьма.

Их энергия была почти осязаемой. Она клубилась вокруг амонов невидимым маревом, то сплеталась в единый гигантский вихрь, то стелилась поземкой по полу, превращаясь в тысячи щупалец.

А внизу, у подножия трибуны, окруженные вооруженной охраной из теркхаев принца, стояли те самые омраны, которые вернули Ингу на «Аламаут». Лейтенант Марайнэ, рядовой Дайген и пилоты, чьих имен девушка так и не узнала. Все четверо босиком, в пурпурных штанах и рубахах без пояса, похожих те, что надела она.

Они стояли, глядя прямо перед собой, немного сгорбившись и вытянув руки вдоль тела. И в их глазах не было ни гнева, ни мольбы, ни возмущения. Точно они заранее знали, что их ждет, и заранее с этим смирились.

Инге хватило пары секунд, чтобы понять, что здесь происходит. Или вот-вот произойдет.

Последние слова Стеллы обрели пугающий смысл. И стоило девушке осознать его, как ее собственные ноги ослабли, не желая держать тело, ставшее вдруг чужим и тяжелым.

Покачнувшись, она начала оседать. Но твердые руки Стеллы не дали упасть. Блондинка буквально вздернула Ингу на ноги и, цепко держа за локоть, повела к трибуне.

Девушку охватила зябкая дрожь. Почти не чувствуя ног, пошатываясь от слабости, Инга забралась наверх по ступенькам и замерла, когда бесстрастные маски амонов повернулись в ее сторону. Сердце снова сжалось в предчувствии катастрофы, которую невозможно было предотвратить.

Это ощущение только усилилось, когда одна из фигур сделала шаг ей навстречу. Ледяные волны энергии, окружавшей эту фигуру, хлынули к девушке, стелясь над полом.