Похищенная (СИ)

– Никогда не давай себя продавить, Ал, – сказал он мне тогда, совершенно охреневшему, спокойно попивая свой виски у камина.

– Помни. Любой наезд. Любое послабление, - и тебя прогнут уже до конца. Мало по малу будут отжимать все больше и больше. Заставлять отступать все дальше. Это как в драке. Пропущенный удар только начало для крупного поражения. Поэтому. Никогда. Не давай. Себя прогнуть.

И я усвоил урок.

Очень наглядно.

На практике.

Сразу после того, как мы с Мороком отправились в Испанию.

Туда, где были филиалы нашего бизнеса. И откуда началась война с этими испанцами.

Так уж вышло, что оружие стало неотъемлемой частью всех деловых встреч и переговоров.

Почти как подпись на документах. Без него никуда. Никак.

Но я очень быстро освоился в этом мире. Научился говорить на языке стволов и смерти.

Морок, кроме прочего, умел быть и неплохим дипломатом.

Силой и переговорами нам удалось заручиться поддержкой многих испанских семей.

Он уехал обратно в Лондон. А я остался заниматься тут нашей частью бизнеса.

И, черт возьми, мне это нравилось. Да! Нравилось, блядь!

Эта ходьба. Каждый день. По краю и на грани. Ни за что бы на свете не вернулся бы в слякоть Британии после жаркого испанского солнца. Ни за что не променял бы больше эту силу на скучный кабинет наверху небоскреба.

Да. Мне нравится, когда жестко. И открыто. Когда каждый день – предел. Грань. Игра с костлявой, которой я могу плевать в ее унылое лицо. Кабинеты уж точно не для меня, как оказалось. Зато ствол и нож приросли к рукам, как привычная часть тела.

А когда моего друга, с которым мы вели много дел и открыли не один бизнес, застрелили, я занял его место во главе клана.

Сам охренел. Но он, истекая кровью на моих руках, именно меня назначил преемником. Отписал мне все.

И его люди присягнули мне на верность. Хоть при всех раскладах это немыслимо. Чтобы не испанец стал во главе семьи.

И я уж точно не собираюсь отсиживаться на вилле, пока мои люди рискуют жизнью под пулями.

Я с бесконечным уважением отношусь к тому, что семью он доверил именно мне. Поэтому всегда. Всегда буду впереди, когда ей угрожает опасность. Пока не сдохну. И, блядь, что может быть лучше хорошей перестрелки, в конце концов?

– Прости , детка, задумался, – как-то на автомате поворачиваюсь к девчонке, сжимая ее бедро.

Черт.

Помутнение какое-то. Совсем забыл, что это дочь врага. Заложница.

Но, глядя на ее лицо сейчас, – такое спокойное, такое соблазнительное, на глаза, горящие затаенной страстью, которую уже успел попробовать на вкус, не могу смотреть иначе, чем на женщину. Желанную женщину. От которой член колом и зубы сводит от того, как сильно хочется ее брать. Снова и снова.

– Приехали.

Даже забавно, как изумленно она рассматривает мою виллу.

– Нравится?

Да. Это место – одновременно и крепость и самый настоящий кусочек рая.

Белоснежная крепость. Дворец с высокими белыми колоннами. Пальмы. Бассейн. И море, шумящее совсем недалеко. Я сам охренел, когда увидел это место. И понял, что хочу жить только здесь.

– Пошли, – сжимаю ее руку, помогая выйти из машины. Увлекаю за собой. Может, слишком резко. Но, мierda, я и так слишком добр к этой девчонке! Даже, слишком ласков, я бы сказал!

Глава 35

Алиса

– Какая разница, в какой тюрьме быть пленницей, - вяло отвечаю, оглядываясь вокруг.

Подъезд к роскошной вилле–долгий петляющий серпантин.

По сути, с какой стороны не выйдешь, можно свалиться в пропасть. А по этим открытым дорожкам пешком не ходят. Да и слишком просто будет меня заметить.

Это не говоря уже про охрану, которой нашпигован, кажется, каждый сантиметр.

Реально, как в самой настоящей тюрьме. Они даже оружия не прячут. А на холме рядом несколькоамбалов с винтовками. Допустим, камеры еще можно было бы изловчиться и отключить. Черт, возможно, я даже пошла бы на секс с Северовым, чтобы усыпить его бдительность. Возможно… По крайней мере, и на такой вариант пыталась настроиться. Пока он вез меня сюда. Но…

Этих цепных псов, готовых броситься в любой момент не отключишь…

– Послушай!

Ал резко дергается на меня. Хватает на шею, сжимая. Нависает.