Похищенная страсть

— Вы можете сделать томографию по приезде в вашу страну, — рекомендовал он. Если врач и догадывался о похищении, то хорошо это скрывал. Неудивительно, ведь Фелипе ему хорошо заплатил.

— Спасибо. Я прослежу, чтобы все сделали.

Она не выглядела успокоенной этими новостями, хотя, по его мнению, должна была бы.

— Если вы порядочный человек, — она схватила доктора за руку, — то расскажете всем, где я и что со мной.

Врач отвернулся и убрал руку, явно чувствуя себя неудобно.

— Талия, ему хорошо заплатили, — заметил Фелипе.

— Вы продолжаете называть меня Талией. Но я не Талия. Я не знаю, кто такая Талия.

Да, интересное заявление.

— Знаете или нет, кто такая Талия, — в чем я лично сомневаюсь, — вы она и есть.

— Я думаю, вы ударились головой, — предположила она.

— Увы, к вашему сожалению, нет. Все было спланировано заранее. Думаете, мы случайно встретились на оживленной улице в Нью-Йорке? Конечно нет. Все случайные встречи всегда тщательно планируются.

— Какой-то высшей силой, — сыронизировала она.

— Да. Мной.

— Я понятия не имею, кто вы. Никогда не слышала ни о вас, ни о вашей стране, могу только представить, что на карте мира она размером не больше рисового зернышка. Видимо, и влияние ее соответствующее.

Он усмехнулся.

— Если бы не был таким спокойным, я бы обиделся, дорогая. Во всяком случае, я уверен, что на мировой арене размер страны — не самое главное. Важнее движение денежных потоков, наличие природных ресурсов. Все это у нас есть. Однако мы переживаем структурные изменения. И вы являетесь их частью.

— Как я могу быть частью этих изменений? Я дочь врача. Студентка университета. И не играю никакой роли на мировой арене.

— В этом вы ошибаетесь. Но мы не будем сейчас это обсуждать.

Он хорошо заплатил врачу за молчание, но лучше соблюдать осторожность. Когда новости о Брайар Харкорт попадут в газеты, не хотелось бы, чтобы доктор пересказал журналистам услышанное здесь.

Вскоре они прибыли в аэропорт, и автомобиль подъехал непосредственно к трапу частного самолета Фелипе.

— Разве мы не должны проходить таможню? У меня нет с собой паспорта.

— Дорогая, вы со мной. Я ваш паспорт. Она еще нуждается в капельнице? — спросил он доктора.

— Нет.

— Тогда уберите ее, — приказал Фелипе.

Врач сделал это, осторожно вынув иглу.

Фелипе наклонился, обхватив Талию и поднимая ее с каталки. Она вцепилась в него, опасаясь упасть, получив очередную травму головы, и продолжала держаться, пока он помогал ей выбраться из фургона. А потом она начала бороться.

— Пожалуйста, не усложняйте ситуацию. — Он обхватил ее сильнее, это было несложно, хотя и готов был получить синяк, если это поможет. Впрочем, если она будет драться, он предпочел бы, чтобы это произошло в спальне. По крайней мере, тогда его страдания будут вознаграждены.

— Моя задача — все усложнить!

— Женщины обычно не слишком сопротивляются, поднимаясь на трап моего частного самолета.

— Но вы тащите меня насильно. Это характеризует вас с плохой стороны.

Он тяжело вздохнул и потащил ее вверх по трапу. Экипаж немедленно мобилизовался, закрыв дверь и приготовившись к взлету.

— Вы говорите так, будто это должно меня беспокоить. — Он усадил ее в кожаное кресло и сел напротив. — Не пытайтесь встать и открыть дверь. Она может быть разблокирована только из кабины пилота. Я обеспечил подобные меры безопасности специально для вас.

— Это глупо. Вдруг нам понадобится выйти, а пилоты не смогут нас выпустить.

Он усмехнулся, неохотно одобряя, что она борется в ситуации, которую не контролирует.

— Не волнуйтесь, я смогу открыть ее с телефона. Но даже не помышляйте сделать это самостоятельно. Для этого необходимы сканирование сетчатки и отпечатки моих пальцев.

— Прекрасно. А вдруг самолет загорится, ваши отпечатки пальцев расплавились, и вы не можете открыть глаза, в результате мы умрем мучительной смертью из-за ваших мер безопасности.

— В таком случае я буду чувствовать себя виноватым. И сгорю в аду.

— Само собой разумеется.

— Вас не волнует моя вечная душа?

— Нисколько. Меня волнует состояние собственного бренного тела. — Она осмотрелась и тотчас поняла, что при ней ничего нет. На ней лишь больничный халат, но ни денег, ни телефона.

— Я не собираюсь причинять вам вред, — увещевал он. — Это противоречит моей цели.

— Может быть, сейчас самое время объясниться. Мы определились с тем, что я никуда не сбегу. Предполагаю, путь до Санта-Милагро неблизкий. У нас уйма времени.

— Один момент. — Двигатели самолета заработали, и тот начал медленно двигаться. — Мне нравится, когда самолет взлетает, хочу насладиться каждым мгновением.

Когда самолет начал взлет, Фелипе достал бутылку из бара и щедро плеснул в стакан напиток янтарного цвета, не пролив ни капли. Это было бы ошибкой. А он не ошибается.

— А теперь… — настаивала она.

— Не хотите для начала переодеться? — Он сделал глоток. — Мне как-то не очень нравится больничный халат.

Ее лицо исказилось от ярости.

— Мне все равно, во что я одета. И действительно все равно, что вы подумаете.

— Это изменится. Я гарантирую.

— Вы не очень-то много знаете о женщинах, не так ли?

Он поставил стакан на стол.