Реймонд шагнул навстречу мне, но я угрожающе придвинула кинжал к сердцу и вскрикнула от боли, пронзившей всё тело, потому что атака пришлась куда сильнее, чем планировалось изначально. Кровавое пятно на лифе платья в мгновение расширилось. Реймонд, оценив ситуацию, тотчас остановился.
— Тебе срочно нужен целитель. Позволь мне вызвать его, — заботливым голосом взмолился мужчина.
— Мне нужна только правда, — продолжала упрямиться я. — Что случилось в ту ночь, Реймонд? Почему вы заявились раньше планируемого времени? Кто тот второй нападавший? Чем провинились мои родители и служившие нам люди?!
Голос срывался на крик, а ноющая боль пульсировала в области раны. Я не знала, от чего мне приходилось больнее: от физической царапины или от предательства и зияющей дыры в душе.
Реймонд насупился, все ещё не желая делиться со мной информацией, которая была известна ему одному, однако, оценив то, что я не собираюсь отступать и настроена серьёзно, он неожиданно затараторил:
— Им нужны были не они — твои родители стали помехой! — им нужна ты. Ты сейчас самая сильная представительница древней ветви магии в своем роду, твоя мать теряла силы по мере твоего взросления, а достигнув совершеннолетия, до передачи следующей дочери, магия особенно сильна. Я думаю… это дело рук коллекционера. Ему нужна либо особенная родовая магия, либо что-то иное… — Реймонд на мгновение замолчал, а затем глухо добавил: — И лучше бы это стало «что-то иное».
45
Я ненароком вспомнила столкновение с незнакомцем в лечебнице. Реймонд сказал, что коллекционеру нужна моя магия или «что-то ещё»… И я была уверена, что преступник жаждал вторую категорию, вещественную, ведь нападавший заявил, что ему нужен кинжал со снятыми магическими печатями… Он ли был тем самым коллекционером? Скорее всего… Вот только откуда мне был знаком этот человек? Где я могла сталкиваться с ним раньше? И знал ли он о моих способностях «сосуда»? Вдруг лишенная печатей реликвия имела особое влияние на чью-либо магию?
Я опустила взгляд на рукоять кинжала, на котором были выгравированы незнакомые мне магические узоры, затем на ножны, покоящиеся в другой руке. В деревянный футляр были инкрустированы камни зеленого, синего и красного цветов, но один выделялся особо крупным размером — золотого оттенка, — вокруг него собирались другие узоры с мелкими символами. Точно печать!
Прокрутив в голове сказанное Реймондом, я нахмурила брови. Он случайно обмолвился о том, что магия передаётся дочери по мере взросления, но сама я никогда раньше не слышала ничего подобного от родителей. Так вот почему Реймонд так спешил консумировать брак: он хотел не просто заполучить мою магию и стать полноценными супругами, но ещё и постараться «осчастливить» меня, сделав беременной. Злость новой вспышкой потекла по венам.
Воспользовавшись случаем, Реймонд в несколько широких шагов приблизился ко мне и напал, пытаясь выхватить кинжал. Сердце, будто раненая птица в клетке, затрепыхалось в груди. От неожиданности я вскрикнула, выставила вперед лезвие кинжала в попытке защититься. Наши с мужем взгляды пересеклись, и я почувствовала, что его тело дрожит, но всё это произошло в мгновение до моей попытки оказать сопротивление.
— Лоррейн, тебе нужна помощь! Ты должна обдумать всё на холодную голову! Больше никаких тайн! Обещаю, только услышь меня! Прошу! — шептал Реймонд дрожащим голосом, стараясь вырвать оружие из моих рук или выбить кинжал, как было в прошлый раз, но я полоснула мужа острой стороной лезвия по плечу и смогла вырваться из стальной хватки, ослабшей в мгновение.
Зарычав от боли, лорд Вернер схватился за рану, сгорбившись, а я с ненавистью посмотрела на него. Я не собиралась ранить его, но случившееся уже не изменить. Схватив ножны, которые выронила от испуга, я ещё раз бросила на мужчину полный презрения взгляд.
— Наш брак уже аннулирован! Смиритесь с этим!
Реймонд вскинул голову, тяжело дыша от приступов боли. Глаза его расширились, радужка потемнела, после чего мужчина схватился за голову, а затем, задыхаясь и мыча, рухнул на пол.
Обескураженная поворотом событий, я выскочила из кабинета Реймонда и торопливо поспешила в сторону своей комнаты, однако стоило подумать, что обезумевший супруг может броситься следом за мной, как мне пришлось подхватить юбки обеими руками и броситься вперед со всех ног, несмотря на головокружение и ношу.
По пути в комнату я случайно наткнулась на горничную. Бросив на меня взгляд, женщина испуганно взвизгнула, наверное, от вида крови на груди, но всё это не имело совершенно никакого значения. Всё равно, что она подумает… Нельзя было останавливаться и объясняться, следовало делать всё быстро, пока я не оказалась схваченной. А что могло взбрести в голову Реймонду, я даже боялась представить. Это было нездоровое чувство, которое он звал любовью.