Похищенному верить

Сидя там, он кое-что услышал. Еще в первый раз, когда кланялся, выражая благодарность, Гуцик успел заметить, что на заднем сиденье авто сидели двое: один у окна, второй по центру. Тот, что по центру, показался Гуцику каким-то жалким – то ли испуганным, то ли озабоченным. И еще его глаз уловил некий контраст. Машина выглядела дорого, часы на руке дающего еще дороже, а этот человек был одет, как самый настоящий бомж. Линялая футболка с выцветшей картинкой на груди, а поверх футболки бабушкина душегрейка, старомодная жилетка ядовито-зеленого цвета. Нижнюю часть гардероба разглядеть не удалось, но это точно были не брюки от модного кутюрье.

И вот, судя по голосу, речь толкал как раз тот жалкий человечек в линялой одежде с чужого плеча. Отвечал ему господин с пассажирского сиденья, его голос Гуцику был знаком, говор с гнусавинкой накрепко отпечатался в памяти. Двое других, водитель и второй пассажир с заднего сиденья, хранили молчание. Сначала жалкий человечек высказал опасение, что некто Винт не справился с задачей. О какой задаче идет речь, он не упоминал, но, по всей видимости, мужчина в дорогих часах знал, о чем тот беспокоится. Он грубо оборвал жалкого человечка, заявив, что у Винта проколов не бывает. Человечек поинтересовался, почему тогда им приходится так долго ждать, на что гнусавый ответил, что время еще не вышло.

На какое-то время разговор прервался. Однако слова жалкого человечка заронили сомнение в голову гнусавого, потому что он достал телефон и кому-то позвонил. Говорил он тихо, и Гуцик услышал лишь обрывки фраз. Речь шла о медленном Интернете, который зависает в «этой сраной дыре». И еще гнусавый сказал, что Винт дело сделал. А потом добавил, что ждать осталось недолго. Так и случилось. Спустя полчаса вернулся пассажир в кожанке. Садясь в машину, он доложил, что клиент на борту и можно отчаливать. Машина тронулась с места, едва мужик в кожанке успел захлопнуть дверь.

Гуров помнил о предостережении Аркадия относительно страсти Гуцика к преувеличениям и эффектным байкам, но в этом рассказе было слишком много совпадений, чтобы сомневаться в его правдивости, и Лев был уверен, что Гуцик рассказал чистую правду.

– Нам нужны все свидетели, – выслушав Крячко, произнес он. – Гуцика и Аркадия придется отвезти в отдел, чтобы с ними поработали художники. Можно было бы взять кого-то из торговок, но, боюсь, они наотрез откажутся.

– Как пить дать, откажутся, – согласился Стас. – Это ж целый день убить, а у них оплата сдельная, сколько продадут, столько и получат.

– Ладно, обойдемся двумя свидетелями. – Гуров поднялся со скамьи. – Как думаешь, Гуцик может быть полезен?

– Если наклюкаться не успел, – ответил Крячко. – Я на радостях кое-что отстегнул ему от своих щедрот.

– Стас, ты безнадежен, – вздохнул Лев. – Беги за Гуциком, пока он не напился, а я поговорю с Аркадием. Думаю, он нам не откажет.

К четырем часам вечера у Гурова на руках были портреты трех членов банды «Стрелки-инкассаторы». Аркадий и Гуцик согласились поехать в Москву для составления фоторобота человека в кожанке. Как ни странно, но в этом вопросе пьянчуга Гуцик оказался куда ценнее, чем дворник Аркадий. У него была феноменальная память, да и наблюдательностью его бог не обидел. В итоге получился вполне сносный портрет и росто-возрастные данные.

Мужчина в кожанке оказался довольно высоким, волосы коротко стриженные, то ли русые, то ли каштановые. В этом вопросе Аркадий и Гуцик так и не сошлись. Лицо широкоскулое, нос прямой, но слегка свернут набок, скорее всего, отметина после неудачного сращения перелома. Гуцику запомнились его уши – для такого крупного мужчины они были неестественно маленькими. А вот руки, наоборот, весьма внушительного размера. И размер обуви неслабый, сорок пятый, не меньше. В общем, крепкий мужик.

От тверских следователей пришли данные на тех, кто занимал соседний номер с адвокатом Ципиковым и вел «прослушку». Им для удобства Крячко тоже дал клички. Высокого и худого с проплешинами в волосах он назвал Плешивым, а того, что с пышной шевелюрой, – Пижоном. Водительские удостоверения, предоставленные для регистрации в гостинице, как и предполагалось, оказались поддельными. Качественно сработанной, но все же подделкой. Нет, люди были реальными, только они никоим образом не были связаны с Тверью и гостиницей. Тверские опера все тщательно проверили. Как выяснилось, оба человека в течение года обратились с заявлением об утере удостоверения и на данный момент находились далеко от места происшествия – один в Калининграде, второй в Уфе.