Похищенному верить

– Там тоже два дома. Один пустует с сентября по май, во втором семья живет. Эти сами пришли, помощь предложили. Пыжились, пыжились, память напрягали, но так ничего и не вспомнили.

– В доме тоже никаких улик?

– Совершенно. Такое ощущение, что эти парни вошли и вышли, точно за солью к соседу сходили. И это странно, если бы ночью, тогда понятно, но чтобы среди бела дня столько народу в один дом влезло, и никто их не увидел? Очень странно.

– Второго охранника, Лагуткина, допрашивали?

– Так точно. Привезли спустя двадцать минут. Он рассказал то же, что и Цвирко, слово в слово. Переживает сильно. Говорит, не нужно было человека со стороны нанимать, он, мол, и круглосуточно дежурить смог бы.

– Выходит, единственная зацепка – это охранник Цвирко?

– Выходит, так, – кивнул майор.

– Ладно, еще пара вопросов, и можно опрашивать свидетеля, – заключил Гуров. – Вопрос номер один: какие меры предприняты по задержанию преступников? И второй, вытекающий из первого: кто отвечает за разыскные мероприятия?

– По всем направлениям установлены посты, перекрыты выезды из города. На железнодорожной станции и на автовокзале дежурит полиция. Проверка документов, досмотр автомашин. Приметы амбалов переданы по всем постам, – сообщил Попов. – Ответственный – сам начальник полиции подполковник Семибратов.

– Имя, отчество?

– Дмитрий Сергеевич. Да вот он, у крыльца, с мэром беседует. – Попов рукой указал на подполковника.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Лев и направился к подполковнику.

С Семибратовым разговор получился не слишком душевный. Гуров попросил его освободить двор и дом от посторонних, ссылаясь на то, что присутствие такого количества людей рассеивает внимание экспертов-криминалистов, которые все еще работали и в доме, и во дворе. Семибратов так не считал и открыто заявил об этом. Валентину Яковенко нужна поддержка, сказал он, и мэр его поддержал. Гуров решил не тратить время на препирательства и, узнав, где в данный момент находится охранник Цвирко, отправился к нему. А Крячко пошел в дом. Он собирался осмотреть северное крыло и по возможности побеседовать с хозяином.

Цвирко сидел в уличной беседке и безучастно наблюдал за передвижениями людей по двору. На приход Гурова он никак не отреагировал. Лев сел на скамейку рядом с охранником и некоторое время молчал. Наконец Цвирко обратил на него внимание и равнодушно спросил:

– Допрашивать будете?

– Поговорить бы не помешало, – ответил Лев.

– Я уже все тому майору рассказал, нового не вспомнил, – вздохнул Цвирко. – Извините, но помочь вам я не смогу. Я и себе-то вряд ли помогу. Кончилась моя карьера, как пить дать, кончилась.

– Думаете, Яковенко вас уволит?

– Это даже не вопрос. Меня и наняли только временно, пока сапог этот проклятый в музей не отправят. Я, конечно, надеялся понравиться Яковенко. Мечтал, что он пригласит меня на постоянную работу, а нет, так хоть рекомендации даст. Знаете, чего стоит рекомендация Валентина Яковенко? Да меня в любое место без вопросов взяли бы, хоть в контору, хоть к частникам. А теперь что? Все надежды насмарку.

– Да, не повезло вам, – посочувствовал Гуров.

– И ведь самое обидное, что от меня мало что зависело! – Сочувствие полковника вдохновило Цвирко, и он заговорил более оживленно: – Мое дело было сидеть в доме и следить, чтобы в отсутствие хозяина в дом никто не входил. Я и сидел. В том, что сигнализация не сработала, моей вины нет.

На этот счет мнение Гурова с мнением охранника расходилось, но он предпочел промолчать. Настраивать Цвирко против себя было глупо. Молчание его охранник принял за одобрение и воодушевился еще больше.

– Нет, в ограблении я не виноват, – более уверенно заявил он. – Просто так обстоятельства сложились. Взять хотя бы этого старика: старичок как старичок, ничем не примечательный. Я и подумать не мог, чем все обернется. Да его вообще не должно было во дворе быть. Вот скажите, как он туда попал? Я когда во двор вышел и увидел там старикана, сильно удивился. Обычно Лагуткин, это сменщик мой, перед уходом все тщательно проверяет и меня за собой таскает. Так вот, сегодня мы тоже все проверяли, и центральная калитка после ухода Лагуткина оставалась закрытой.

– Тем не менее старик во двор попал без вашей помощи, – напомнил Гуров.

– Это я знаю, но, может, Лагуткин все же оставил калитку открытой? – с надеждой в голосе произнес Цвирко. – Это многое объяснило бы.

«А заодно обелило бы тебя в глазах нанимателя», – подумал Лев, вслух же сказал:

– По данным экспертов, в здании отключили электроэнергию. Вы этого не заметили?

– Нет. Если электричество и отключалось, то уже после того, как я во двор вышел. Я почти сразу старика увидел. Помню, еще подумал: что за черт, откуда он здесь взялся, заперто же все? Ну, позвал его. Сказал, мол, дед, чего ты тут забыл? Шел бы отсюда, подобру-поздорову. Думал, он заблудился. Сейчас меня услышит и уйдет. А он настоящим артистом оказался. И вовсе не старик он, а только притворялся.

– Что это значит? – переспросил Гуров.