Похищенные

– Мне нужно с тобой поговорить. – Комсток приблизился к нам. На нем был его лучший серый костюм, галстук с острым концом, наверняка выбранный женой, его волосы были приглажены и блестели. – Только с тобой. – Он бросил взгляд на Гарри.

– Я подожду тебя у машины, – сказал Гарри мне. Комсток подождал, пока он не окажется вне пределов слышимости.

– Я знаю, что ты в курсе насчет меня и Терезы, – тихо проговорил он, повернувшись спиной к журналистам, уже начинавшим расходиться. – Она продала нам с женой дом. Вот так мы и познакомились. Я хочу тебе сказать, что мы с женой не участвовали в этих вечеринках, и наш брак не был открытым. Я сожалею об этом романе, но он у нас был. Только и всего.

Он сделал такое лицо, будто на этом все и закончилось. Солнце жарко и ярко светило над головой. Наверху Лили, Ру и Рита пытались собрать пазл из тысяч осколков своих разрушенных жизней.

– Вы были в доме Терезы в тот день, когда пропали девочки? – Я даже не удосужилась понизить голос. У меня болела голова, я до смерти устала, но мне нужен был ответ на мой вопрос.

Комсток потер подбородок. Кивнул:

– Да. Эмбер вошла к нам, когда мы обнимались. Тереза меня выгнала. Я вернулся уже потом. Видел, чем занимаются копы.

– И не вмешались?

Он нахмурился.

– Человек несет ответственность за свои действия. А не за действия других.

– Оттого, что вы сказали эту фразу, она не станет правдой, – возразила я.

Комсток оглянулся через плечо на полицейского, который помог откопать Лили и которого фотографировал кто-то из журналистов.

– Я позвонил Чендлеру. Сказал ему, что готов разделить с тобой успех. И даже что буду рад снова с тобой поработать.

Я громко рассмеялась ему в лицо:

– Точно так же, как вы сказали полицейским Лич-Лейка и Кроувилля, чтобы они молчали о том, что Эмбер в тот день пошла в лес из-за вас? То, что вы убрали сапог с моей шеи, это еще не делает вас героем, Комсток.

Складка между его бровями стала глубже. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но развернулся и пошел прочь. На мой взгляд, это было самое мудрое, что он сделал за всю неделю. Мне хотелось бы какое-то время не видеть его физиономию, но Миннеаполис – маленький город.

Глава 61

Ван

Гарри не позволил мне самой вести машину, потому что я ударилась головой. Когда он остановил машину у моего жилища, я готова была поклясться, что он хочет отвести меня домой.

– Все будет в порядке, – заверила я. – Мне нужны только душ, аспирин и миллион часов сна.

Он наклонился ближе. Я не сразу поняла, что он изучает мои зрачки.

– Ну и как? – поинтересовалась я. Между его бровями появилась морщинка – первая морщинка, что мне доводилось видеть на его безукоризненном лице. Я пересилила желание к нему прикоснуться.

– Признаков сотрясения мозга пока нет, – констатировал он, – но на восстановление может уйти до сорока восьми часов. Я могу побыть с тобой.

– Да ладно. – Я выбралась из его машины. – В больнице меня осмотрел врач, признал, что со мной все в порядке, и сказал, на что обратить внимание.

– Ван?

Я обернулась так быстро, что едва не свернула шею. Неужели чопорный Гарри Стейнбек только что назвал меня кратким именем?

– Что ты сказал?

Что-то вроде улыбки заиграло на его губах.

– Если понадоблюсь – звони, хорошо?

От тепла, которое разлилось по моей груди, мне вдруг стало не по себе.

– Моя машина так и стоит на ферме Дэвиса. Так что придется звонить либо тебе, либо такси.

Он кивнул:

– Я заеду за тобой завтра. В восемь утра.

– Спасибо.

Я имела в виду – за все. Думаю, он это понял.

* * *

Сон похож на еду в том плане, что если слишком долго без него обходиться, потребность куда-то уходит сама собой. Я была уже в нескольких милях от критической точки, так что вместо того, чтобы сразу лечь спать, разделась и приняла долгий горячий душ. Вода сперва была красной от крови и черной от грязи, потом стала мутной и в конце концов прозрачной. Я насухо вытерлась полотенцем, смазала мазью колени и порез на лбу, наложила новые повязки. Обернувшись полотенцем, вышла в гостиную.

Гарри был прав: я нечистоплотна.

И впервые в жизни моя нечистоплотность на меня давила. Я надела спортивный бюстгальтер и боксеры и погрузилась в успокаивающий ритм физической работы. Сперва собрала в кучу всю грязную одежду, сняла простыни и отнесла в прачечную в подвале. На это ушло три похода вниз и шесть стиральных машин. Пока они кружили мои вещи, я собрала и вынесла мусор. Стопки коробок из-под пиццы. Кучи пакетов из-под чипсов. Грязные салфетки. Я прервалась лишь ненадолго, чтобы сложить вещи в сушилку, а потом вновь занялась мусором.

То, что нельзя было причислить ни к мусору, ни к грязной одежде – например, мое зимнее снаряжение или подарки Барта, я сложила в коробку и отнесла в кладовку в подземном гараже квартиры.

Как только стал виден пол, я как следует оттерла холодильник, шкафы, раковину и унитаз, запустила, разгрузила и вновь нагрузила посудомоечную машину. Протерев все внешние и внутренние поверхности, я привязала к коленям полотенца и, встав на них, как следует отдраила зубной щеткой все щели.