Похищенный

– Адвокат, лишенный права адвокатской практики. Получокнутый жулик, который несколько лет назад пытался надуть Капоне.

– Пол Уэндел.

У меня мурашки побежали по телу: Нитти знал этого человека.

– Да, он. Говорят, правда, это еще не подтверждено, что Уэндел обращался к Капоне с планом совершения этого похищения. В настоящее время несколько провинциальных копов держат Уэндела под замком в захолустье и, словно глупые дети, выжимают из него ничего не стоящие признания.

Голос его стал настойчивым, хотя непонятно было, обрадовала, рассердила или обеспокоила его моя новость.

– Это может иметь последствия для Капоне? Или для Официанта?

– Имя Рикки еще не упоминалось. Уэндел и несравненный Гастон Минз, с которым я тоже разговаривал, плохие свидетели. Оба жулики и неисправимые лгуны: никто толком не знает, когда они лгут, а когда говорят правду. Кстати, оба они сейчас находятся в психушке, точнее в двух разных психушках.

– Их показания ничего не будут стоить?

– Да, если только их никто не проверит и не найдет более серьезных свидетелей. А времени для этого слишком мало: вы знаете, что через пару недель Хауптман сядет на электрический стул. Насколько хорошо вы знаете Гастона Минза?

– Знаю – и все.

– Мне кажется, что вербовка Уэндела и Минза, какими бы ненадежными они ни были, могла быть гениальным ходом с чьей-то стороны, например, со стороны Капоне или Рикки.

– Что вы хотите этим сказать, черт возьми?

– А то, что даже такие психи, как Уэндел и Минз, знают, что нельзя предавать Капоне или Рикку. Минз очень дорожит своей шкурой, а Уэндел уже встречался с Капоне и знает, что с ним шутки плохи. В то же время они являются продувными бестиями со связями в преступном мире и других местах. Дерзости в них обоих больше, чем здравого смысла. То есть они могли выполнить эту работу. Но давайте представим, что это похищение провалилось. Капоне и Рикка должны были понимать, что такое дело является в лучшем случае рискованным, что неудача может иметь для них самые неприятные последствия.

– Я бы не доверил этим сумасбродам, Уэнделу и Минзу, даже чистить свой туалет.

– В этом-то вся и прелесть, Фрэнк. Даже если Минз или Уэндел начали бы говорить и имели бы глупость указать на Капоне и Рикку, кто бы им поверил? С их репутацией, с их эксцентричностью они являются идеальными мальчиками для битья. Всю вину просто свалили бы на них.

Наступило молчание; я не мешал ему думать. Потом он сказал:

– Ну и что будет дальше?

– Я сейчас занимаюсь тем, что пытаюсь оправдать Хауптмана. Губернатор Хоффман платит мне за это. Я уже много чего обнаружил, но не уверен, что смогу извлечь из этих сведений какую-нибудь пользу.

– Вы считаете, эти сведения не приведут копов в Чикаго? Вы считаете, они не опасны для Команды?

– Нет. Во всяком случае, пока нет, – самое страшное было то, что я не знал, хотел Нитти этого или нет.

– О'кей, – сказал Нитти. – О'кей. Благодарю, что позвонили, Нейт. Вы правильно сделали.

Послышался щелчок – он положил трубку. Я положил трубку.

– С кем ты разговаривал, Нейт?

Я повернулся на стуле и увидел Эвелин, стоящую в двери кабинета. Я не знал, сколько времени она там стояла. Она казалась немного смущенной. На ней были широкие черные брюки и черный кашемировый свитер, украшенный жемчужинами; она выглядела модной, изящной и чуть уставшей. У нее тоже был трудный день.

Я встал, с улыбкой подошел к ней, положил руки на ее крошечную талию.

– С одним своим знакомым из Чикаго, – сказал я. – Мы обменялись с ним мнениями по одному вопросу.

– О, – произнесла она с некоторым беспокойством. Потом на лице ее появилась девчоночья улыбка. – Нейт, у меня есть потрясающая новость. Моя поездка в Нью-Хейвен увенчалась успехом!

– Что? – я почти забыл, чем она занималась до сегодняшнего дня: проверяла информацию, которую дал Эдгар Кейси во время своего сеанса. Молодец, ничего не скажешь.

– Ты будешь мной доволен. Я даже не хочу освежаться. Пойдем в другую комнату и поговорим.

В темной гостиной снова ярко горел камин; она подвела меня к нему, опустилась и, будто кошка, свернулась на восточном ковре, купаясь в тепле камина, окрасившего ее сочным оранжевым цветом. Стоя над ней, я предложил принести нам выпить со стоящей неподалеку тележки со спиртным; она согласилась и попросила шампанского (чтобы отпраздновать успех), с загадочной улыбкой глядя на огонь, похожая одновременно на искушенную даму с обложки журнала «Вог» и девочку-скаута.

Она маленькими глотками пила вино, а я, приняв возле нее индийскую позу, пил коктейль «Бекарди».

Она начала издалека:

– Как ты провел этот день?

Я еще раньше решил не рассказывать ей о пленении Уэндела – это только расстроило бы ее. Я ограничился тем, что изложил ей рассказ Паркера о своем подозреваемом, и больше ничего рассказывать не стал.

– Ты думаешь, этот Уэндел мог свершить это похищение или как-то участвовать в нем? – спросила она.