Похищенный. Катриона

За ужином мы, по обыкновению, сидели рядом, но до чего же все переменилось! Она была со мной кисла, как свернувшееся молоко, а лицо у нее не выражало ничего, точно у деревянной куклы. Я попеременно готов был ударить ее или валяться у нее в ногах, но она не дала мне ни малейшего повода ни для того, ни для другого. Едва ужин окончился, как она поспешила к миссис Гебби и принялась заботливо за ней ухаживать, хотя прежде, пожалуй, была повинна в недостатке усердия. Но теперь она постаралась возместить прежнее невнимание и до конца плавания старательно опекала старушку, а на палубе достаточно неразумно, на мой взгляд, искала общества шкипера Сэнга. Нет, он, конечно, казался весьма достойным, добрым человеком, только мне нестерпимо было видеть, что она держится дружески с кем-то еще, а не со мной.

Она же с такой ловкостью избегала меня и всегда была окружена другими людьми, что мне очень долго пришлось искать удобного случая поговорить с ней. А когда он наконец представился, я, как вы сейчас узнаете, не сумел извлечь из него особой пользы.

- Я не могу понять, какую нанес вам обиду,- сказал я.- Но наверное, и ей может быть прощение. Так попробуйте, попробуйте меня простить!

- Мне нечего прощать,- ответила она, и мне почудилось, что ее слова падают, как камни.- Я весьма вам обязана за вашу дружбу.- И она сделала мне одну восьмую реверанса.

Но я заранее приготовился сказать больше и потому продолжал.

- Еще одно,- сказал я.- Если я оскорбил вас, показав вам это письмо, то мисс Грант тут ни при чем. Она писала не вам, а простому, заурядному, неотесанному невеже, у которого не хватило ума припрятать его. Если вам угодно винить меня…

- Во всяком случае, я посоветовала бы вам больше и не заикаться об этой девице! - перебила Катриона.- Вот уж ее я знать не хочу, пусть она хоть умирает! - И она отвернулась, но тут же опять поглядела мне прямо в лицо.- Вы поклянетесь, что больше не будете иметь с ней никакого дела?

- И покажу, что во мне нет ни капли справедливости,- ответил я,- ни благодарности!

И на этот раз отвернулся я.

Глава 22 ХЕЛЛЕВУТСЛЕЙС

Под конец погода совсем испортилась. Ветер свистел в парусах, волны вздымались все выше, и наше судно скрипело и стонало, тяжело взбираясь на гребни. Напев лотового на русленях[56] почти не смолкал, так как мы пробирались теперь среди отмелей. Часов в девять утра, между двумя шквалами с ледяным градом, проглянуло солнце, и я в первый раз увидел Голландию - ряд мельниц, крылья которых быстро вертел ветер. Эти странные сооружения я тоже видел в первый раз, а потому тут же почувствовал, что значит путешествовать по чужим краям, наблюдая совсем новый мир и новую жизнь. Около половины двенадцатого мы встали на якорь у входа в гавань Хеллевутслейса. Волны там порой вдруг вскипали, и судно швыряло из стороны в сторону. Разумеется, все мы, кроме миссис Гебби, собрались на палубе, кутаясь кто в плащи, кто в корабельную парусину, но все цеплялись за канаты и перешучивались, как бывалые моряки,- или нам так казалось.

Вскоре к борту бочком, точно краб, осторожно приблизилась лодка, и ее рулевой окликнул нашего шкипера по-голландски. После чего шкипер Сэнг со встревоженным лицом обернулся к Катрионе, мы все сгрудились вокруг и услышали, в чем заключалось затруднение. «Роза» направлялась в Роттердам, куда остальным пассажирам не терпелось прибыть поскорее, так как в этот самый вечер оттуда уезжала почтовая карета в Верхнюю Германию. При таком почти штормовом ветре шкипер полагал, что успеет туда вовремя - если не произойдет какой-нибудь задержки. Джеймс Мор вызвал дочь в Хеллевутслейс, и шкипер обязался подойти к этому порту и высадить ее, как было в обычае, в лодку с берега. И лодка подошла к судну, и Катриона была готова, но и наш шкипер и хозяин лодки опасались за нее, а шкипер не хотел мешкать.

- Ваш батюшка не поблагодарит нас, если мы вам сломаем ногу, мисс Драммонд, а то и утопим,- сказал он.- Послушайте моего совета: плывите-ка со всеми нами в Роттердам, где вы, конечно, найдете местечко на каком-нибудь паруснике и спуститесь по Массу до Брилле, там сядете в раттельвагон и назад сюда, в Хеллевутслейс!

Но Катриона и слышать ничего не хотела. Она заметно побледнела, глядя на фонтаны брызг, на зеленые волны, которые время от времени захлестывали нос, на утлую лодку, пляшущую между гребнями, и все-таки намеревалась последовать распоряжениям отца.

- Мой отец, Джеймс Мор, прислал за мной эту лодку,- повторяла она на все уговоры.

Упрямство, с каким она стояла на своем и отвергала любые здравые советы, казалось мне капризом, если не сказать глупостью. На самом же деле у нее имелась вполне веская причина, только нам она ничего объяснять не стала. Парусники и раттельвагоны, конечно, прекрасные средства передвижения, но за место в них надо платить, а у нее за душой было всего-навсего два шиллинга и полтора пенса. Вот почему шкипер и пассажиры, не знавшие о ее положении, напрасно тратили свои доводы, а ей гордость не позволяла открыть им свою тайну.