Похититель ангелов

Выехав на окраину дачного поселка, велосипедист свернул в сторону примыкающего к нему и вытянутого широким полукругом пруда. Несмотря на старания окрестных дачников и заросли камышей, из года в год разрастающиеся все сильнее, рыба в нем все еще водилась. Судя по всему, мужчина на велосипеде это прекрасно знал, о чем свидетельствовали две привязанные к раме складные удочки и пакет, в котором, судя по очертаниям, находился ящик для рыбы. Когда велосипед подпрыгивал на неровной грунтовке, ящик с глухим стуком бился о раму, однако мужчину это не очень беспокоило. Проехав вдоль берега пруда, он почему-то не остановился, а продолжил равномерно и достаточно энергично работать педалями, постепенно удаляясь в сторону проходившей примерно в двух километрах от поселка дороги, по которой, если поехать влево, можно было добраться до Переславля-Залесского. На одном из неприметных, заканчивающихся тупиком съездов мужчину ждала машина. Загрузив велосипед, удочки и пакет, мужчина уселся за руль. Выехав на дорогу, он повернул вправо, в сторону города с не менее красивым и длинным названием Юрьев-Польский.

— В общем, вы все дружно облажались, — подытожил генерал Карнаухов, правильным подбором местоимения предусмотрительно исключив себя из числа облажавшихся.

— Ну, можно и так сказать, — отозвался Мясоедов, наименее трепетно из всех присутствующих относившийся к высокому званию и должности Ильи Валерьевича.

— Можно сказать, а можно не говорить, верно? — нахмурился Карнаухов. — Это что за ответ такой вообще, майор?

— Так точно, товарищ генерал-майор, — оглушительно гаркнул Мясоедов, — облажались по полной!

— Ну вот, — сразу подобрел Карнаухов, — умение признавать свои ошибки — важная составляющая работы следственных органов.

«Признавать и перекладывать их на других», — подумал Жора, но озвучивать свою мысль не стал.

— Ну ладно, вы никого не поймали, ну а собаки? — продолжил допытываться Карнаухов. — У них какие проблемы, что говорят?

— Собаки? Да ничего они не говорят, — пробормотал Мясоедов, — чуть не сожрали меня, да и только.

— Кинологи, майор, — вздохнул генерал, — кинологи. Они что говорят, почему собаки след не взяли?

— Они говорят, что следов слишком много было. Он там, наверно, с самого утра был, истоптал все, что только можно. Вот овчарки кругами час и бегали, а потом вообще сели, может, жрать захотели, не знаю.

— Вам всем только жрать. — Илья Валерьевич с досадой бросил на стол карандаш, который до этого держал в руке.

— Мы вообще, кстати, в тот день не жрали, — буркнул Жора, — мы вон с Фишманом три часа потом мотоциклы оттуда вытягивали.

— А ты чего хотел, майор? Чтоб мы за вами грузовой вертолет прислали? — возмутился Карнаухов. — Не жирно будет?

— Собаки так на вертолете улетели, а от них тоже никакой пользы не было, — продолжил было препираться с начальством Мясоедов, но получил ощутимый тычок в бок от Фишмана.

— Теперь насчет вас, майор. — Карнаухов наконец взглянул на сидевшего все время молча Куранова. — Все, что вы здесь могли сделать, будем считать, вы сделали. Возвращайтесь к себе, у вас там, как я знаю, своих дел хватает. Если преступник нас не обманет, завтра будем ждать, что ребенок объявится. Я так думаю, что это случится где-то у вас под боком. Связь держите с капитаном Крыловой, если будут какие новости, докладывайте ей незамедлительно. Вам ясно?

— Так точно, — как и подобает, отозвался Куранов.

Карнаухов благосклонно кивнул.

— Жаль, конечно, что так все вышло, но как есть. Сейчас все свободны.

Один за другим все молча потянулись к выходу. Крылова уже встала из-за стола, когда Карнаухов взглянул на нее и, недовольно нахмурившись, спросил:

— А скажите мне, Виктория Сергеевна, почему Ольге Дмитриевне никто из вас позвонить не соизволил? Почему в итоге мне с ней пришлось объясняться?

Выходивший из кабинета Куранов замер и удивленно взглянул на Крылову.

— Ой, — произнесла та, мгновенно покраснев, а потом, подумав, добавила: — Ой…

* * *