Похититель бабочек

– Джек, у нашего похитителя сильнейший невроз, – отвечает Зет, попутно набирая что-то на клавиатуре. – Обыкновенно такие вещи становятся заметны уже в раннем детстве. Думаю, об Айдене Вайте в приюте будут помнить еще долго.

– С чего ты это взял?

Я шагаю по размокшей тропинке, оглядываясь по сторонам. Небольшое здание из темного камня кажется особенно мрачным и нелюдимым в свете дождливого дня, и меня не покидает стойкое предчувствие, что внутри меня не ждет ничего хорошего.

– Подумай сам, Джек. Он всегда отправляет тебе сообщения в определенное время: ровно в восемь часов вечера, в шесть утра, в полночь. Ни минутой раньше и ни минутой позже. Это странно, Джек. Нормальные люди так не делают. К тому же, он пробыл в приюте до совершеннолетия – а это означает, что его ни разу не пытались усыновить.

– Думаешь, он был проблемным ребенком?

– Я в этом уверен.

– Надеюсь, мы сможем выяснить здесь что-нибудь важное, – я со вздохом преодолеваю низкие ступени, взбираюсь на крыльцо и нажимаю на дверной звонок. – И успеем найти этого ублюдка до наступления ночи. Мне совсем не хочется знать, какой чертов сюрприз он приготовил для меня, Зет.

– Мы сделаем все возможное, Джек.

Я собираюсь ответить ему, но в это самое мгновение дверь распахивается, и на пороге возникает рыжеволосая женщина, затянутая в строгий деловой костюм.

– Добрый день, – нарочито уверенно говорю я, протягивая свою ладонь в знак приветствия. – Меня зовут Джек Хансон, я журналист из «Чикаго Ревьювер».

– Энн Боулз, старший воспитатель приюта, – сухо отвечает женщина. – Чем могу помочь?

– Видите ли, миссис Боулз…

– Мисс, – поправляет она, по-прежнему глядя на меня в упор.

– Мисс Боулз, – под ее пронизывающим взглядом я чувствую себя так, словно сдаю экзамен. – Я приехал в Хайден Крик, чтобы собрать материал для большой статьи ко дню памяти погибших во время пожара в городском госпитале. Я бы хотел расспросить вас об Айдене Вайте – родственнике одной из жертв той ужасной ночи. Насколько я знаю, он жил в этом приюте.

– Не слишком ли вы молоды для журналиста, мистер Хансон?

Она с подозрением смотрит в мое лицо, и я понимаю, что начинаю краснеть.

– В большом городе главное – это иметь нужных знакомых, мисс Боулз, – смущенно отвечаю я, тайно молясь о том, чтобы она поверила моим словам. – Если вы понимаете, о чем я говорю.

– Прекрасно понимаю, – ее суровое лицо внезапно озаряет благодушная улыбка. – Вы очень смелый молодой человек, если говорите о таких вещах прямо.

Энн Боулз отступает в сторону, жестом приглашая меня войти, и я едва ли не ликую от внутреннего облегчения, тайком смахивая выступившие на лбу капли пота.

– Не думала, что в большом городе до сих пор помнят об этой трагедии, – произносит она, важно ступая по большому холлу, залитому ярким электрическим светом. – Прошу вас.

Она останавливается у полукруглой арки, ведущей в небольшую комнату, похожую на гостиную. После чего кивает на один из кожаных диванов, стоящих у окна.

Я послушно плюхаюсь в него, вытягиваю ноги и выпрямляю спину, пытаясь выглядеть максимально серьезным. Затем вытаскиваю из кармана олимпийки блокнот и демонстративно раскрываю его.

– Это ужасное происшествие протрясло весь штат, – говорю я, стараясь избегать ее колких глаз. – Вряд ли о таком вообще возможно забыть, мисс Боулз.

– Наверное, вы правы, – она откидывается на спинку соседнего кресла и к моему изумлению вынимает из кармана пиджака тонкую сигарету. – Но почему вас так интересуют родственники погибших во время пожара?

– Понимаете, мисс Боулз, – я наблюдаю за тем, как она подкуривает, с удовольствием делая глубокую затяжку. – О жертвах трагедии за эти годы не писал разве что ленивый. Но никто не догадался сделать репортаж о том, как живут люди, потерявшие своих близких той ужасной ночью.

– Значит, вы решили осветить старую тему под новым углом, – она понимающе кивает, выпуская изо рта густой поток белого дыма. – Что ж, это весьма необычно. Так что конкретно вы хотите узнать и почему вас интересует именно Айден Вайт?

– Нам стало известно, что у Мелинды Вайт, одной из жертв пожара, был старший брат. Детей разлучили еще в детстве, когда отец умер, а мать лишили родительских прав. На наш взгляд, это очень печальная история, которая поможет читателям глубже прочувствовать трагедию, долгие годы бросающую тень на Хайден Крик.

– Это действительно так, – после недолгой паузы отвечает Энн, задумчиво глядя в окно, за которым уже понемногу сгущаются сумерки. – Думаю, еще большего трагизма вашей статье добавит то, что Айден Вайт давно мертв.

– Неужели? – я делаю вид, что глубоко шокирован ее словами, и во все глаза таращусь в ее невозмутимое лицо. – Как это произошло?

– Он погиб в бою. Это все, что мне известно, – мисс Боулз изящно гасит окурок в стеклянной пепельнице и тяжело вздыхает. – Возможно, это было к лучшему. Знаете, мистер Хансон, я не имею никакого права говорить о подобных вещах, но жизнь в нашем мире давалась Айдену нелегко.

– Спроси у нее, что она имеет ввиду, – гудит в моем наушнике голос Зета, заставляя вздрогнуть.