Похититель душ 2

Но даже тогда, когда я оставил Ису в саду, раздираемый противоречивыми сомнениями. Сгорающий от ревности и гнева, я мог сделать правильный выбор. У меня был шанс поступить верно, но я не воспользовался им. Я снова позволил себя одурачить. Сейчас я могу объяснить случившееся только тем, что Мандиса была права, и я, как и она сама, был подвержен магическому влиянию Кэлона. Но это не является, ни в коей мере, оправданием моим злодеяниям и самому безжалостному предательству, которое я совершил за свою долгую жизнь.

Кэлон вернулся с приходом темноты. Он часто отсутствовал в сравнительно мирные периоды, когда мы не сражались, разбивая полчища повстанцев против моего Правления и приверженцев старого устройства мира, отрицающих совместное существование двух религий. Я нашел Кэлона в хариме, развлекающимся с одалами, но стоило мне войти в покои, жрецу хватило одного взгляда, чтобы понять, насколько сильно я разгневан. Девушки, которые только что самозабвенно ублажали жреца по щелчку пальца убежали прочь, оставив нас наедине.

– Правитель, тебя что-то тревожит? – набрасывая шелковый расшитый золотом халат на обнаженное тело, невозмутимо спрашивает жрец, не сводя с меня проницательного испытывающего взгляда. И я впервые пытаюсь рассмотреть его, как возможного соперника. Мы оба высокие, могучие, с натренированными в боях мощными телами, закалённые, сильные, не знающие отказа в удовольствиях. Где бы мы не появлялись, в какой бы дом или город не входили, нас везде принимали, как посланников Богов, и окружали настойчивым вниманием. Как Правитель я мог взять любую красавицу, на которую падал взгляд, и она с радостью шла за мной. Но что находили женщины в Кэлоне? Я не раз замечал нездоровое влечение к жрецу со стороны не только одал, но и знатных особ с привилегированным положением в обществе. Одержимые женщины преследовали его повсюду, некоторые даже сопровождали нас в военных походах, что давно стало поводом для шуток, ведь когда Кэлон не хотел их, то красавицами пользовались наши воины.

– Ты прикасался к Мандисе? – спрашиваю я, едва сдерживаясь от клокочущего внутри меня гнева. Кэлон самодовольно ухмыляется, вздергивая бровь.

– Не думал, что Правитель станет слушать сплетни ревнивых шлюх, которых я когда-либо отверг, – небрежно произносит жрец, опираясь на одну из белоснежных колонн. – Мандиса еще ребенок. У меня достаточно женщин, зрелых и опытных. Ты и сам знаешь.

– Я тоже считаю, что Мандиса еще слишком юна для взрослых игр, и только поэтому до сих пор не женился на ней, – не сводя с невозмутимого лица жреца испытывающего взгляда, жестко отвечаю я. Сдержанная маска Кэлона на короткое мгновение спадает, позволяя мне заметить недоумение в потемневших глазах, которое тут же сменяется ироничным пренебрежением.

– Жениться на Мандисе? И давно ты это запланировал?

– Я не обязан докладывать тебе о своих намерениях, Кэлон. И ты ошибаешься, меня привели сюда не сплетни твоих обиженных отставных любовниц.

– А что же тогда? – холодно интересуется жрец, завязывая шелковый широкий кушак. Он пытается выглядеть отстраненным, но подсознание подсказывает мне, что жрец сейчас играет со мной.

– Поклянись, что никогда не дотрагивался до Мандисы, не соблазнял ее! – повышая тон, почти кричу я, окидывая застывшую фигуру Кэлона свирепым взглядом.

– Ты знаешь, что я никогда бы не смог этого сделать! – спокойным уверенным тоном отвечает он.

– Не смог или не хотел?

– Что ты хочешь услышать, Правитель? В чем причина твоих вопросов?

– Мандиса попросила меня убить тебя.

– Что? – обычная самоуверенность изменяет жрецу, и он с откровенным недоумением смотрит на меня, словно я только что произнес нечто нелепое и безумное.

– То, что слышал. Она обвинила тебя в том, что ты соблазнил ее, подверг своим чарам, заставил отдаться тебе. Нужны еще объяснения или ты понял, о чем речь?

– Мандиса сказала тебе, что я заставил ее? – переспросил Кэлон, сдвигая брови, словно по-прежнему до конца не улавливая суть моих обвинений.

– Ты отрицаешь?

Кэлон ответил мне тяжелым мрачным взглядом, в котором было что угодно, но не отрицание. Меня окатило горячей волной неистового гнева. Я сжал кулаки, готовясь к броску, но не успел. Кэлон вытянул руки, раскрытыми ладонями вперед, останавливая меня, и я словно ударился в невидимую стену, выросшую между мной и жрецом. Я свирепо рычу, пытаясь добраться до Кэлона, но снова и снова натыкаюсь на энергетический барьер.

– Она сама меня умоляла, твоя Мандиса, – медленно, по слогам, произносит жрец. – Ходила за мной по пятам, приходила в спальню, голая ложилась в мою постель, предлагая мне себя.

– Это гнусная ложь! – рычу я, снова и снова бросаясь на невидимый щит.

– Мандиса помешалась на мне. Только блаженный мог отказаться от такого соблазна. Браслет был ее идеей. Я никогда бы не стал тратить свое время и силы на то, что могу взять в любом месте и когда пожелаю.