— Дa, я отправил тебя в другое измерение, — невозмутимо сообщаю я. — Так ничего и не узнав о себе и своем предназначении, ты родилась в другом мире. Чужая, потерянная, ещё более слабая, чем была здесь. Но только там никто не мог тебя найти. Ни Сах, ни Οри, ни Элейн. А когда ты умерла, то вернулась домой. В единственное место, куда вела тебя душа. Иса, ни в одном из своих воплощений ты не смогла обрести себя, понять, для чего ты рождена, цель своего существования. Выброшенная из одного мира в другой, забывшая обо всем, что бы тебе довелось пережить здесь, ты всему училась заново. Твой дар снова стал для тебя откровением и даже сейчас ты не знаешь, на что способна и для чего он тебе дан. Что сделали твои драгоценные Боги? Οни рассказали тебе о твоей миссии? Помогли вспомнить? Защитили тебя от меня? Где они были, когда мы отправились в Нейтральные земли? Когда Минора снова похитила тебя, когда овладела твоим телом и разумом, заключив душу в клетку? Если они хотели видеть тебя сильной, избрав на роль спасительницы Элиоса, то разве не должны они были начать с того, чтобы дать тебе необходимые инструменты и знания, вместо того, чтобы бросить на растерзание безжалостным хищникам вроде меня и Миноры? Или таким образом они решили закалить твой характер, испытать столь извращённым способом? Но если Ори милосерден и великодушен, как и его божественная избранница, то как они смогли равнодушно наблюдать за тем, как ты бесконечно страдаешь?
— Зачем ты мне все это говоришь? — сквозь слезы, спрашивает Иса.
— Я хочу сказать, что я понимаю, — коснувшись ее щеки и стирая пальцем одинокую слезинку, мягко произношу я. — Все, что ты чувствуешь. Твои сомнения, желание узнать правду, помочь своему народу, исполнить предназначение. Ни Ори, ни Элейн не дали тебе ни одного доказательства своей любви и благосклонности, но ты веришь им, ты готова идти за ними сквозь огонь и воду и новые испытания. Подумай, ради чего? И попробуй поверить мне. Я могу защитить тебя от любой угрозы, но для этого ты должна выбрать меня, быть со мной. На расстоянии я могу не успеть, Иса. Εсли ты выберешь Ори, то твой путь не будет легким…
— Я никогда не искала легких путей, Кэлон, — отрешенно отвечает Мандиса, опуская влажные ресницы. — Я не могу стоять рядом с тобой, пока ты погружаем Элиос во тьму. Это уничтожит меня. Смерть моих родителей и все, что я пережила, станет бессмысленным.
— Ты упорно стремишься к самоуничтожению, — приподняв ее подбородок пальцами, я заглядываю в полные горечи глаза. — Я хочу, чтобы ты подумала, Иса.
— Тебя можно остановить? — спрашивает она.
— Нет, — отвечаю я. — Не заставляй меня причинять тебе боль, Иса. Прими мою волю. Я не хочу принуждать тебя силой.
— Так не делай этого, — восклицает она, с надеждой глядя мне в глаза. — Если ты любишь меня, отпусти. И, может быть, я вернусь к тебе. Сама.
— Ты блефуешь, — ухмыляюсь я, одергивая руку и отстраняясь. — Ты вроде, хотела принять душ?
— Да, — растерянная быстрой сменой темы разговора, часто моргает Мандиса.
— Мы примем его вместе, и сразу отправимся во дворец.
— На Ρомуле? — она даже пропускает мимо ушей мою фразу насчет совместного душа.
— Нет. В настоящей момент я не вижу смысла в долгой тряске на спине лохматого животного. Ты видела достаточно. Используем портал для внутреннего перемещения. — Я слезаю с кровати и протягиваю Исе руку. — Идем?
— Никакого секса, — нахмурившись, произносит она.
— Конечно, нет, —
Переход через портал нам дается гораздо легче, чем в предыдущий раз. Иса, устав от сопротивления и «совместного принятия водных процедур», почти безучастно позволяет мне держать ее за руку, пока вокруг нас сжимается и меняется пространство. Мы перемещаемся сквозь град световых искр, летящих прямо на нас, и оказываемся на обледеневшей пустынной площади перед дворцом. Нас окружает уже привычная тьма и холод. Хорошо, что мы тепло одеты, но Иса все равно слегка подрагивает, кутаясь в свою шубку и пряча нос в воротник. Она пыталась уговорить меня взять с собой несколько удобных вещей, но смогла отстоять только джинсы, которые на ней, сапоги до колена, теплый свитер и шубку, едва прикрывающую задницу. Какое-то глупое использование меха. Все тепло только сверху. До парадных ступеней остаётся несколько шагов, когда мглу рассеивает внезапный свет, льющийся сверху. Я инстинктивно поднимаю голову, и застываю в недоумении. С одной из башен, взмахнув тяжелыми крыльями, к нам стремительно опускается золотистый феникс. Какого Саха? Птица не могла пересечь Нейтральные земли. Этого еще никому кроме меня не удавалось.