Похититель душ-2

— Хватит шутить, Кэлон. Таким не шутят.

— Это не шутка, Мандиса, — он покрывает поцелуями мою шею, сжимая в ладонях ягодицы, защищенные от его рук лишь тонкой тканью летнего платья.

— Кстати… почему на моем теле, нет никаких меток и шрамов? Не осталось ни одной раны, напоминающей мне о заточении у…

— Тсс, — Кэлон затыкает меня чувственным и сладким поцелуем, медленно обводя языком контур губ. — Это — моя любимая часть в даре Ори и Элейн.

И я, кажется, понимаю, о чем он говорит. Прыжок во времени или чудо? Не так уж важно, я не намерена отказываться от такого подарка. От жизни, в которой Крис не пошел на войну, а значит…

— То есть…

— Ты только моя, Мандиса. Нетронутая, невинная, единственная, — в голубых глазах на мгновение вспыхивают дьявольские искорки, так напоминающие мне о том, что он все-таки все тот же, темный Бог, запертый в тело смертного.

— Никого и никогда кроме тебя, Кэлон. Не было и не будет. Теперь это —правда, — у меня перехватывает дыхание, когда я осознаю всю важность этих слов.

— Ты не представляешь, как она меня радует, — Кэлон обхватывает мои бедра, прижимая к стволу дерева, и я обвиваю его ногами, прижимаясь животом к напряженному прессу. — Потому что я собираюсь сделать тебя oчень испорченной девочкой, — рычит в мои губы он.

И я раствoряюсь в безумном поцелуе, и его прикосновениях, ощущая глубокую связь с Кэлоном, какую не испытывала никогда прежде. Разве можно любить сильнее…

«Я отец твоего ребенка. Я часть тебя теперь.»

Я никогда не забуду Аспис, и боль от расставания с ней, всегда будет открытoй раной в моей душе.

Но сейчас... мы намерены сполна насладиться новой жизнью, что преподнесли нам Боги.

Мы построим ее сами, и я уверена, что настанет день, когда я обниму свою рыжеволосую девочку.

И мы с Кэлоном будем ею гордиться.

АСПИС

Планета Иас.

Сегодня мне исполнилось 18 лет. В честь этого события в центральном дворце Креона устроили праздник, на котором присутствовали только самые близкие. Ллерея и Нуриэль, Элим и Менела, Радон и даже сама Маам пожаловала. Мы собрались за одним столом в главном зале. Музыканты играли лирические мелодии, повсюду горели свечи. Но вместо радости, меня охватила печаль, причины которой я не могла объяснить. Я рассеяно слушала разговоры моих гостей о том, как в быстром темпе идет строительство разрушенных городoв Элиоса, энергетический фон которого нам удалось выровнять путем совместных усилий несколько лет назад. Я не раз бывала там, смотрела на руины и чувствовала ту же грусть, что и сейчас. Непередаваемое ощущение щемящей тоски и потери. Менела и Ллерея тонко почувствовали мое настрoение, и, посовещавшись с остальными, рассказали мне о моих родителях.

Это была удивительная история, и мне кажется, что я не раз видела ее во снах. Теперь, когда я знаю все, что случилось с ними, что послужилo причиной их исчезновения и моего одиночества, когда знаю, что они живы, я могу видеть их. И я знаю… Они меня тоже видят. Это и больно, и удивительно. Чувствовать связь с любящими меня родителями сквозь пространство и время. Ощущать их печаль, и их гордость за меня.

Я прихожу в Зал с Вратами, хранителем которых являюсь, и часами смотрю на них. Они не отчаиваются и ищут способ вернуться ко мне и скучают. И мне по-настоящему хочется нарушить законы Семимирья и вернуть родителей домой, но потом я вижу, как они смотрят в небо, мечтая о том, какой я стала, держась за руки, и понимаю, что тот мир для них — единственное место, где они могут быть счастливы, не воюя друг с другом. Где он не Бог, а она не рия. Где они мужчина и женщина, объединённые болью, потерей и горем, но и самым главным без чего не может существовать ни одно разумное существо — огромной любовью.

И я даю им шанс… Немного мира. Они заслужили…

КОНЕЦ

ПРИЛОЖЕНИЕ Эпос. Введение в историю Минтов

Э́пос (др.-греч. ἔπος — «слово», «повествование», «стих») — героическое повествование о прошлом, содержащее целостную картину народной жизни и представляющее в гармоническом единстве.