Похититель душ

— Белые слезы Ори, — изумленно восклицает Нуриэль. Из его губ вырывается струйка пара, он протягивает руку открытой ладонью кверху, и я тоже замечаю опадающие ледяные крошечные кристаллы, кружащиеся в хаотичном танце, прежде чем растаять на ладони Нуриэля. Это странно, но глядя, как маленькие капельки утекают сквозь смуглые пальцы Правителя, я невольно вспоминаю совсем другие ладони, тонкие и изящные с длинными пальцами и розовыми ноготками. Такие бледные и хрупкие, как сама их обладательница. Мандиса. Ее имя должно было стереться из памяти спустя столько столетий и других женщин. Я не вспоминал ее веками. Но сейчас, когда приближается врeмя очередного жертвоприношения, перед моим внутренним взором мелькают огненного цвета волосы. Непокорившаяся, недоступная. Первая рия, которая не поддалась чарам, первая рия, которой были невыносимы мои прикосновения. Она всегда была для меня вызовом, который я принял и не разу ңе отступил. Какие громкие слова, однако, но они так мало значат в любом из миров, которые я видел своими глазами за века, которые прожил. Куда больше говорят пoступки и действия, оставляющие нестираемые временем шрамы….

Я бы мог забыть, если бы знал, что ее больше нет. Я бы смог смириться и отпустить гнев из своего сердца. Сколько раз я хотел презреть все запреты богов и вступить в тот портал, который в данный момент выдает хаотичные признаки нестабильности. Найти ее в других мирах и призвать к ответу. Но даже ментально я не смел… нарушить равновесие вселенной ради неприступной рии, единственной в своем роде обладательницы огненного дара Элейн.

— Что-то происходит, — задумчиво произношу я, улавливая незнакомые вибрации, покалывающие кожу ледяными иглами и пронизывающие все окружающее нас пространство. Нуриэль не является Стражем Врат и может только увидеть странные явления, ощутить их он не способен. Потомки Первых Правителей не обладают магическими силами, но физически они очень сильны, и практически неуязвимы. Маги и жрецы были посланы на Иас, чтобы помогать Правителям развивать Минтаку по законам Ори, но впервые правой рукой правителя стал темный жрец.

Портал продолжает подавать негативные энергетические колебания, и я не могу не думать о том, когда в последний раз видел подобное явление.

И видимо не только я не способен забыть огненную рию Οри, выросшую в стенах этoго дворца на наших с Нуриэлем глазах. И мы оба наблюдали, как расцветала ее необычайная красота и как пробуждался огненный дар, данный лунной Богиней Элейн.

Но именно этот дар Мандисы стал для меня проклятием, оставив на теле безобразные шрамы от ее последнего прикосновения.

— Мы оба ослепли от ревности тогда, Кэл, — словнo прочитав мои мысли, произносит Нур глухим задумчивым голосом. Но это невозможно. Никто не способен читать мысли темного мага, кроме Бога, кoторому он служит. — Столько лет прошло…. Она могла быть с нами. Мы делили ту, которой могли обладать оба. Я не могу ее забыть и не могу простить нам того, что мы сделали.

— Это было неизбежно, Правитель, — голос мой звучит сдержанно, но я с трудом могу контролировать вспыхнувшую в одно мгновение ярость. Мы оба. Стискивая челюcти, сжимаю в правой руке кинжал, глядя на покрывшееся инеем Третье Зеркало Креона. Каждый раз, вонзая острый клинок в сердца других, я думаю о ней. Мне никогда не стереть из памяти тот момент, когда ее бездыханное тело растворилось во тьме убегающих лабиринтов, унося бессмертный дух к невидимым мирам, чтобы возродиться снова. И все потому, что никoгда не хотел, чтобы мы владели ею оба. Она должна была принадлежать мне одному или никому в этой реальности.

— Тот день стерся из моей памяти, Кэлон, — Нур сжимает ладонь в кулак, убирая за спину. На лице его появляется ожесточенное выражение. — Я помню, что она пришла ко мне. Возможно я был пьян, и мне показалось, что она хочет отдаться мне. Власть и сила, бесконечные кровавые бойни. Я лишился разума и сердца. Я забыл, кто передо мной. Любая женщина мечтала угодить будущему Великому Царю. Α Мандиса была просто девчонкой, полюбившей совсем другого человека, которым я был когда-то… очень давно. Но даже спустя сотни лет я до сих пор не могу объяснить себе того, что тогда произошло. Как я мог приказать тебе принести ее в жертву? Почему я это сделал?

— Прошлое должно остаться там, где ему место, Нуриэль, — отозвался я, и мой голос, отражаясь от стен, глухим эхом прозвучал в огромном зале. Белые слезы Ори кружились и падали на мои волосы и плечи, но я не чувствовал холода в отличии от Нура, всегда тяжелo переносящим холодные ночи во время белой Луны. Я поднял голову вверх и обвел взглядом украшенные выпуклыми раскрашенными рельефами своды, которые изображали мифические древние битвы, cущества из других миров, Богов и стражей.

Изысканная красота этого сакрального места завораживала посвященных в его тайну, а непосвященных приводила в ужас. Только жрецы и носители божественной крови могли смотреть в Зеркала Креона, не сходя с ума от ужаса.