Похититель ее невинности

По мере того, как они удалялись от маленького туристического городка, улицы становились пустынными. Легкая морось и плотный покров облаков закрывали луну и звезды. Открытая дорога, темнота, тишина — единственные и верные спутники Вайпера на протяжении многих лет. Иногда он позволял себе задуматься, представить, как изменилась бы его жизнь, если бы у него было нормальное детство. В свои тридцать четыре года он, вероятно, уже женился бы и имел несколько детей. Работал бы бухгалтером или, может быть, делал что-то своими руками. Трудно представить себя в окружении семьи, почти невозможно вообразить себя дающим и получающим любовь. Сама мысль о семье душила его. Стал бы он менять свою свободу, бесконечные путешествия и уникальные навыки на одну женщину? Как бы сильно он ни ненавидел свое прошлое, возможно, все так и должно быть. Ему никак не удавалось смириться с образом семейного человека, живущего в пригороде и улыбающегося своим придуркам-соседям, когда они выносят мусор. На хрен такая жизнь.

Подобные мысли портили ему настроение. Вайпер включил радио, глубокие басы создавали атмосферу интимности, поэтому он выключил его так же быстро. Что с ним происходит? Если бы он мог вернуться на пару дней назад, то сказал бы Боссу, чтобы тот взял свое гребаное задание и засунул его себе в задницу. То, что должно было стать побочной работой, прямым попаданием, теперь переворачивало его жизнь с ног на голову.

Вайпер подумал о том, чтобы найти другой отель, заплатить наличными и залечь на дно. Но он чувствовал себя как никогда уязвимым, поэтому ему необходима знакомая территория, чтобы обосноваться. Пейзаж за окном, казалось, совершенно не менялся во время долгой поездки, как виниловая пластинка, повторяясь снова и снова.

Боковым зрением он заметил, как Пеппер обхватила себя руками и ритмично потирает ими. Первый раз, когда она пошевелилась почти за час. Пеппер тупо смотрела в пустоту, и он подумал, не в шоке ли она.

— Тебе холодно?

— Я забыла свой кардиган.

На дворе стоял один из самых жарких летних месяцев в истории, так что он не видел ничего особенного.

— Ты всегда можешь купить другой. Помнишь «ты самая богатая наследница в мире».

— Можешь остановиться, пожалуйста? — огрызнулась она. — Знаю, ты думаешь, что я богатая сучка, которую не стоит спасать, но ты меня совсем не знаешь. Деньги не равны счастью. Я бы все отдала, лишь бы меня любили.

— Думал, твоя мать любила тебя.

— Конечно, любила. Но это не отменяет того факта, что я оказалась белой вороной среди всех остальных. Это не весело — быть толстым ребенком, которого никто не хотел видеть на фотографиях. Да еще все эти шепотки за спиной не делали мою жизнь легче. Ты даже не представляешь, каково это.

— Почему ты так думаешь?

Она повернулась к нему, ее светлые волосы упали на одну сторону.

— Посмотри на себя.

Он пожал плечами:

— Ты думаешь, мне было легко?

— Неважно.

Вайпер едва сдержал рычание. Эта девушка невозможна.

— Я могу позвонить команде и попросить спасти твой гребаный кардиган. Это сделает тебя счастливой?

Вдали показался город. Бесконечное море огней в чернильной темноте сельской местности. Он не из тех, кто пускает корни, но большую часть своих выходных за последние три года проводил в одной и той же квартире в центре города. Это была его тихая гавань и то, что такой человек как он, мог практически назвать домом.

— Плевать мне на этот дурацкий кардиган! — крикнула она, застав его врасплох. На мгновение он свернул со своей полосы. — Если ты еще не заметил, я не самый удачный улов, просто мне спокойнее, когда я прикрыта.

Вайпер резко ударил по тормозам, съезжая на мягкую обочину дороги. Шины громыхали по гравию, пока машина не остановилась полностью. Ранний туман превратился в легкий, ровный дождь. Отсутствие уличных фонарей оставляло их в полной темноте, только сияние города действовало как далекий ночной свет.

— В чем, черт возьми, твоя проблема? — спросил он. — Ты боишься показать мне немного кожи? Думаешь, я буду осуждать тебя?

— Оставь меня в покое, — устало ответила она, ее гнев угас. Пеппер расстегнула ремень безопасности и отвернулась от него.

Он потянул ее за плечо, заставляя повернуться.

— Послушай, маленькая леди, я не думаю, что ты толстая. Не думаю, что нужно прятать свое тело, и придурки, которые вбили тебе эту идею в голову, могут убираться к чертовой матери.

Что он делал? Хоть и понимал, что ввязываться в этот разговор ошибка, не мог остановиться.

— Это правда.

Он взял ее за щеку, и она дернулась от прикосновения. Это только напомнило ему, что он должен осмотреть все ее травмы, как только они доберутся до его дома.

Их тяжелое дыхание и тихий гул мотора — вот и все звуки внутри припаркованной машины. Ее кожа была бархатистой и мягкой, и он старался не слишком сильно давить на нее рукой. В Вайпере не было ничего мягкого. Ничто в его жизни не имело ценности, но Пеппер оказалась маленьким светлым лучиком солнца в его мрачном мире.

— Я уже говорил тебе, почему Лола ревновала, верно?

— Она просто меня ненавидела. Я к этому привыкла.

— Черт возьми, какая же ты упрямая.