Похититель разбитых сердец

Закончив писать, я выпила чай с пончиком, вымыла чашку и блюдце, а потом сползла на пол, прислонившись спиной к стене, и поняла, что ужасно боюсь. Никогда мне не было так страшно. Ни разу в жизни. Точнее, в этой версии реальности. Но я все равно медленно выдохнула, закрыла глаза, сосредоточилась на воспоминаниях прошлого… и провалилась.

Эпилог. Часть 1. Валера

Я долго-долго падала сквозь черноту. Казалось, меня затягивает в гигантский водоворот из теней и сумерек, из страхов и ночной тьмы, и воздух уже кончается, а дна все нет и нет. Все чувства и мысли, казалось, выплеснулись наружу и плавали где-то рядом, а внутри меня не осталось ничего, кроме отстраненного удивления. Какая-то часть разума все еще не могла примириться с тем, что я решилась.

Потом начали проступать ощущения. И ни одно из них не было приятным. Заболел нос, и стало трудно дышать. Костяшки пальцев саднили. Подбородок ныл, и что-то щекотное ползло по шее, а у меня не было сил, чтобы дотянуться и смахнуть это «что-то». Еще было ужасно холодно и не открывались глаза. Я лежала на спине, замерзая и внутренне коченея. Воля двигаться, жить, чувствовать покидала меня капля за каплей, и я не понимала уже, на том я или этом свете.

И тут вдруг веки резануло серебристым отблеском.

А еще запахло лимонным пирогом. И бенгальскими огнями.

Я с трудом разлепила глаза и увидела совсем близко лицо Валеры, такое знакомое, когда-то любимое, с рыжей щетиной и пухлыми губами, с сосредоточенной улыбкой… Лицо Валеры, который наклонился с хрустальным флаконом и вытягивал из меня… как там сказала Лира? Смелость? Внутренний стержень?

Серебристый огонек метался и паниковал, не желая становиться ингредиентом. Он был ярче света фар, ярче звезд, ярче ненависти, которая волной поднималась внутри меня. Как я вообще могла допустить, чтобы меня ТАК обокрали? Еще краем глаза я успела заметить кворку, которая пряталась за сугробом, а через мгновение она хихикнула и пропала.

– Эй… – прохрипела я. – Не трогай. Это мое.

И, приподнявшись, с трудом вытащила из-под себя левую руку и хлопнула Валеру по щеке, оставив кровавый отпечаток.

Тот посмотрел на меня с искренним удивлением и издевательски рассмеялся.

– Ты как, в себя пришла? Ничего, сейчас добью и память по…

– Вот про добью – это правильно, – пробормотала я, скривившись от соленого вкуса крови во рту. Сжала правую руку в кулак, почувствовала, как края черного перстня режут палец, и буднично добавила: – Будь ты проклят.

И врезала Валере по лицу уже изо всех сил, особо не целясь.

Эффект получился сногсшибательным в прямом смысле этого слова.

Валеру приподняло в воздух, крутануло через голову и отбросило на несколько шагов. Он грохнулся на обочину в свете фар, задрожал и заскреб снег пятками.

Я тряхнула головой, села, подобрала под себя ноги и попыталась встать. Получилось только со второго раза. Все это время я не выпускала Валеру из вида, на всякий случай, но у него подняться пока не выходило. Словно у жука, которого уронили на спинку.

– Жук упал и встать не может, – пропела я, поглядев на перстень. Сосуд с проклятьем разбился, и обломки его хищно торчали. Словно зубы. Не ожидал, Валера, что я умею кусаться, да? – Ждет он, кто ему поможет.

– Ты… – Валера наконец сел и осоловело смотрел на меня. Как на оживший кошмар, который по всем законам жанра никак не мог ожить. Что ж. Пришла пора эти самые законы нарушить. – Ты…

– Я, – сказала я и шагнула к нему, сморщившись от пронзившей виски боли. – Я тебе сейчас на пальцах объясню, что брать чужое – нехорошо. Алхимик недоделанный.

И тут Валера сглотнул, прохрипел что-то невразумительное… А потом развернулся, вскочил и побежал. Трусливо побежал от меня к машине, дрожащими руками, только с третьего раза рывком открыл водительскую дверь, буквально рухнул внутрь…

– Беги! – крикнула я, чувствуя, как в крови бурлит и клокочет ярость. – Вали на все четыре стороны! Только знай, я найду тебя! Через год, через два, через десять! Найду и закончу сегодняшний разговор! И так просто ты, гад, не отделаешься!

Ну а что. Пусть боится, мерзавец.

Машина взвизгнула шинами, вильнула, объезжая меня по широкой дуге, и унеслась по Киевскому шоссе в сторону Москвы. А я подобрала свой кошелек, пачку с бумажными платками – со смешными совами – и промокнула кровь на подбородке. Подобрала сумку, проверила, есть ли в кармане телефон, и медленно побрела обратно, в сторону аэропорта. Там меня ждали умывание в туалете и самый дорогой в жизни шоппинг. Всегда думала: кто эти дураки, которые втридорога покупают все эти сумки и свитера в тамошних бутиках? Пришло время пополнить их число.

– Что с тобой случилось?!

Когда на следующий день я доехала до друзей, они натурально офигели.

– Сотряс. Сломанный нос. И вывихнутый палец, – отчиталась я. – Мы с Валерой ехали из аэропорта и попали в небольшую аварию.

– Он что, с дуба рухнул? Позволять своей девушке ехать в таком состоянии куда-то…

– Но-но-но, – перебила я. – Какой такой девушке. Мы расстались. А теперь хочу тискать котов и есть оливье, чтобы залечить душевные раны.