Похититель разума

Двери зала медленно закрылись. Собравшиеся занимали места за длинными столами с белыми скатертями, уставленными хрусталем, золотом, серебром. Двери должны открыться еще раз для почетных гостей... и Его величества короля.

– Почти пора, – сказал Ставрос, гораздо тише, чем обычно. – А вот и Его величество со свитой.

– А вон Джефри нас разыскивает, – сообщил Данха, который благодаря своему росту возвышался над толпой и видел все происходящее.

– Сагана не видно? – спросил Платус.

– Нет, – ответил Данха.

Министр протокола Джефри, в бархатном костюме, весь в ленточках, заметил их, сурово нахмурился и засуетился, размахивая надушенным платком, словно это было кадило, а он – священник, отпускающий грехи. Он быстро их пересчитал, сбился, начал снова считать, все это время пристойно улыбаясь публике, и прошипел уголком рта:

– Куда запропастился Дерек Саган?

– Сейчас придет, – бросила Мейгри.

Ей вдруг стало тяжело дышать. Легкие у нее горели; невидимый огонь препятствовал дыханию.

– Черт бы его побрал! Оркестр вот-вот начнет церемонию. Как я буду оправдываться перед Его величеством? Занимайте свои места. Момент, дайте на вас взглянуть. Боже мой! Леди Морианна! У вас юбка сзади подтянута чуть ли не до колен! А где вы взяли эти невообразимые туфли? Прячьте ноги под столом.

Джефри умелой рукой поправил одежду Мейгри, мельком взглянул на мужчин.

– Будет ли позволительно попросить вас, Данха Туска, раздобыть наряд, нижняя кромка которого не будет на три дюйма подниматься над лодыжкой?

Данха только что-то пробурчал. Он не стал затевать полноценный спор – плохой признак для тех, кто его знал. Мейгри чувствовала себя все хуже; ужас наполнял ее. Вдруг по необъяснимым причинам она почувствовала, что не может войти в зал.

– Пожалуй, – слабо заговорила она, – мне не стоит присоединяться к процессии. Наверное... мне следует дождаться лорда Сагана...

Судя по лицу Джефри, он был близок к апоплексическому удару.

– Плохо уже то, что одного из вас не хватает, – истерично завизжал он, – и я и так, без сомнения, проведу завтра несколько неприятных минут, пытаясь объяснить это Его величеству! Если двоих не будет, жизнь моя кончена! Кончена! – Он промокнул рот надушенным платком. – Я тогда брошусь с балкона вниз головой!

– Ну и пусть, – вполголоса заметил Данха.

– Это не понадобится, Джефри, – вздохнула Мейгри. – Я просто предложила.

Она заняла свое место в выстраивающейся процессии, а Джефри все время крутился рядом на тот случай, если она вдруг решит улизнуть. Вся группа двинулась вперед, к огромным дверям с королевским гербом: сверкающая звезда, лежащий лев (символизирующий мирное правление Его величества) и девиз «Tolle me» – «Воспринимай меня таким, какой я есть».

Все двигались медленно, а Джефри задавал ритм взмахами платка. Раз-два, раз-два. Мейгри чувствовала себя, как каторжник на одной цепи с товарищами, которых ведут на смерть. Она не испытывала такого страха, высаживаясь на вражеский корабль. Мальчик с флагом Стражей, возглавлявший процессию, подошел ко входу в зал. Два лакея в напудренных париках и бархатных ливреях с поклоном широко распахнули двери.

Оттуда вырвались свет, тепло, смех. Барабанная дробь, которой начинался марш Золотого легиона, взволновала кровь Мейгри и повлекла ее вперед. Смех и разговоры смолкли, уступив место шорохам, шепоту, скрипу кресел и шелесту, с которым несколько сотен людей поднялись с мест. Исключение составляли существа, не имевшие ног; в этом случае они выказывали свое уважение другими приличествующими поводу способами.

Мейгри вошла в зал под мерные звуки марша, в то время как сердце у нее стучало неровно, сбивчиво. Ей показалось, будто она вошла в горящий дом. В зале стояли огненные завесы, а раскаленный воздух был наполнен ядовитым дымом. С трудом дыша, она продолжала шагать впереди эскадрильи мимо рядов сервированных хрустальной посудой столов, мимо улыбающихся, перешептывающихся и аплодирующих Стражей, многие из которых беззаботно поднимали бокалы с шампанским.

Дерек должен был шагать впереди нее. Как командир он имел на это право. Никто не выразил недоумения или разочарования из-за его отсутствия. Его недолюбливали: его угрюмая суровость отбрасывала тень на любое празднество. Мейгри подумала, что Джефри пока нет надобности бросаться с балкона.

Будучи второй по старшинству, она вела свою небольшую эскадрилью по центральному проходу, мимо рядов ликующих людей, к головному столу, столу Его величества. Хорошо, что Мейгри делала это уже не в первый раз. Приблизившись к головному столу, она повернулась лицом к толпе, ожидая прибытия короля, сама не понимая, как ей удалось дойти.

Брат оказался рядом с ней; его тонкие пальцы скользнули по ее руке.

– Мейгри, у тебя ужасный вид! Ты нормально себя чувствуешь?

Она взяла Платуса за руку. Ей вдруг вспомнились слова хоббита Фродо, сказанные верному Сэмуайзу на горе Дум: «Я рад, что ты здесь со мной, здесь, в конце всего сущего...»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ