Похититель разума

Убрав с лица волосы, она заставила себя сосредоточиться. Время уходит. Челнок Сагана уже приземлился в Форт-Ласкаре. Сразу он не послал своих людей захватить ее. Она предположила, что протокол, к счастью, должен соблюдаться любой ценой. Он должен нанести визит вежливости бригадному генералу.

«Вдобавок, – горько призналась себе Мейгри, – торопиться некуда. Саган знает, что мне некуда деваться!»

– Ты закончил анализ? – спросила она у компьютера.

– Да, ваша светлость. Превосходная работа. Мои поздравления изготовителю.

– Он наверняка будет польщен, – сухо заметила Мейгри.

– Как вы и предполагали, ваша светлость, это свертывающая пространство бомба, известная также под названием «цветовая» бомба...

– Я знаю, что это такое! Она в рабочем состоянии?

– Абсолютно, ваша светлость, – зловеще ответил Икс-Джей.

– Можно ли ее как-нибудь уничтожить?

– В снаряженном виде? Только привести ее в действие.

– Понятно. Отработай следующую ситуацию: можно ли ее взорвать, если вставить звездный камень и знать правильный код?

– Отрабатываю.

Через некоторое время компьютер заговорил, но уже без лишних слов, негромко.

– Да, мадам.

– А если бомба не снаряжена, может ли какая-то внешняя сила ее взорвать?

– Нет, мадам.

– Я должна быть совершенно уверена. Если, предположим, космоплан взорвется сию минуту, что произойдет с бомбой?

– Ничего, не считая того, что к ней пристанут куски расплавленного рваного металла. И наши останки в придачу, – добавил Икс-Джей, приглушив громкость.

– Хорошо. Я... Тихо!

Уж не шаги ли это на бетоне снаружи? Мейгри удержалась от искушения открыть панель, закрывающую обзорный экран.

– А сейчас, компьютер, ввожу следующие команды. Свои слова она сопровождала действиями, лишавшими мозг компьютера любых возможностей выбора.

– Будешь все выполнять без вопросов.

– Да, ваша светлость.

В голосе компьютера Мейгри послышалась легкая дрожь.

– Если кто-нибудь, кроме меня, совершит попытку забрать бомбу из космоплана, ты самоуничтожишься, взорвешь космоплан и любого, кто в него заберется.

– Да, мадам.

– Ты отдашь бомбу только мне, после сличения голоса, а также... – Мейгри почти не колебалась, – при виде звездного камня, известного под названием Звезда Стражей. У тебя есть изображение камня, его химическая формула и результаты анализа. Я записала все это утром. Это должен быть мой камень, и ничей другой.

У Сагана свой, но каждый звездный камень, вырезанный из отдельного куска, имел небольшие особенности. Различия были почти неуловимые, эфемерные, почти не поддающиеся описанию. Существовала легенда, по которой звездный камень поглощает часть души своего владельца, а отсюда бытовало поверье (ни разу не подтвержденное), что со смертью владельца внутренний свет камня меркнет и он темнеет.

– Да, миледи, – ответил Икс-Джей и после паузы добавил: – Возле космоплана снаружи стоят двое, миледи.

– Они пытаются забраться?

– Нет, миледи. Просто стоят и ждут.

– Кто?

– Почетная гвардия, миледи. Герб лорда Сагана.

– Благодарю, Икс-Джей.

Все должно быть пристойно: ни вооруженных солдат, бьющих по люку прикладами, ни угроз взорвать космоплан. Просто стоят двое и ждут.

Мейгри поднялась. Она ответит любезностью на любезность. Она может позволить себе быть великодушной. Ведь она победительница.

Спустившись по трапу, Мейгри оказалась лицом к лицу с центурионами, стоявшими по стойке «смирно». Вокруг космоплана собрались многочисленные зеваки, чтобы поглазеть на происходящее и обменяться последними слухами. Космическая база, которую почтил своим визитом сам Командующий, была освещена ярко, как днем. Резкий белый свет отражался от парадных шлемов Почетной гвардии, сверкал на нагрудниках, украшенных изображением феникса, поднимающегося из пламени.

Полные римские доспехи – древние, архаичные, непрактичные в мире, обитатели которого могли перемещаться в пространстве быстрее скорости света, но они придавали ощущение какого-то постоянства, уверенности. В таких легионы Цезаря шагали туда, где, как они считали, заканчивается их небольшой мир. Войска Сагана передвигались в таких по вселенной, считавшейся теперь небольшой. Человечество пережило тысячи веков, пережило свои безрассудства, глупости, жадность и предрассудки. И выжило, благодаря тому, что среди зла попадалось благородство и достоинство.

А может, благородные и достойные выжили вопреки самим себе.

Мейгри прищурилась от яркого света и вгляделась в застывшее лицо одного из охранников.

– Вы Маркус? Верно?

Суровое лицо чуть-чуть смягчилось. Охраннику было приятно, что его узнали, вспомнили.

– Да, миледи.

– Как поживаете, Маркус?

– Хорошо, спасибо, миледи. Маркус покраснел, отвел глаза.

– Командующий передает вам, миледи, наилучшие пожелания и почтительно просит вас прибыть в кабинет бригадного генерала Гаупта.

– Иначе говоря, немедленно явиться к нему, не то меня пристрелят. Так? – поинтересовалась Мейгри.

Маркус покраснел еще больше.

– Да, миледи, – тихо сказал он, бросив на нее быстрый взгляд. На лице у него появилась озабоченность. – Вы ранены, миледи?