Похититель снов

Люди в древности смотрели на Гималаи как на жилища богов, демонов и других странных существ. Они верили, что среди заснеженных горных вершин расположены волшебные города, скрытые от глаз смертных. Там живут боги, занятые своими делами. Их объединяет одно: они предпочитают держаться подальше от остального мира.

Дивные существа исследователи условно разделяют на три основные группы. Наги, или божественные змеи, жили в подземном городе под названием Бхогавати. Они охраняют великие сокровища. Их обычно представляли наполовину людьми, наполовину змеями. По отношению к людям они выполняют роль опекунов.

Затем следуют видьядхары, или небесные маги. Это они создали магические города в Гималаях, они могли передвигаться по воздуху, могли изменять тело по своему желанию. О них очень мало известно, с людьми они почти не общаются.

Среди них встречаются так называемые риши, или провидцы, легендарные мудрецы. Говорят, что некоторые из них когда-то были смертными, но преуспели в мудрости и стали богами. Это — Видьядхары, к которым люди могли обращаться в трудные времена. Они могут являться и без просьб в особые моменты истории, чтобы учить и наставлять людей. Они учат праведной жизни.

Когда-то любого праведного человека называли риши, если он обладал магическими способностями. Но изначальные семь риши считаются предками всех богов, а также людей. Их имена: Маричи, Атри, Ангирас, Пуластья, Пулаха, Крату и Васиштха. Они пришли с небес и построили волшебные города, потому что им понравилась Земля. Они долго наблюдали за ней издалека.

Мудрецов возглавлял Браспути. В легендах он предстает странной фигурой — его изображений практически нет ни в камне, ни на картинах, а если и попадаются изображения, то довольно уродливые — с длинными руками и трехпалыми руками. Однако именно он привел богов в Гималаи. Они прибыли на виманах, удивительных летательных машинах. От них люди получили начатки цивилизации и философии, научились основам законов. Единственное, что позволяет идентифицировать Браспути — одна из планет Солнечной системы, Марс или Юпитер. Браспути правит демонами холмов, хотя, возможно, это намного более поздняя трактовка его образа.

Спенс зачаровано слушал отца Аджани. Имена, которые называл профессор, с трудом доходили до него. Он думал о туманном прошлом новорожденного мира, где среди людей ходили боги, а люди, не способные понять их, тупо поклонялись этим высшим существам как богам. Но его не оставляло ощущение, что он уже слышал это однажды, и сравнительно недавно.

Оказывается, Аджани все это время внимательно наблюдал за ним.

— Что с тобой происходит? — спросил индиец. — Ты выглядишь так, словно увидел привидение.

— Не приведение — бога. — Спенс с трудом отвлекся от своих мыслей. В следующее мгновение он уже стоял перед ними, глаза его горели от волнения. — Сходится! Все сходится! Как я раньше не сообразил!?

— Что ты должен был сообразить?

— Аджани, мне нужно кое-что сказать тебе. Если бы я догадался раньше, может, мы бы и не попали в такую переделку. Я не все рассказал тебе из того, что случилось со мной на Марсе.

— Да? Там еще что-то было?

— Аджани, ты и половины не слышал.

Книга третья. Калитири

Глава 1

Спенсу казалось, что он попал в страну без времени. Индия, за исключением городов, западного побережья, застроенных небоскребами, выглядела олицетворением бедности. Здесь колесо прогресса налетело на преграду, а кое-где даже покатилось вспять. Создавалось впечатление, что страна уходит в прошлое так же быстро, как остальной мир идет вперед.

Спенс обнаружил, что с трудом примиряет в сознании суперсовременную космическую станцию и руины, населенные оборванцами. Все вокруг выглядело чужим. Его возмущали вопящие толпы, от которых разило застарелым потом, мочой и прочими человеческими запахами, о которых в цивилизованном мире давно забыли. Он возмущался кричащей бедностью, обвинял жителей в недостатке предприимчивости, хотя умом понимал, что не следует винить пациента в проявлении симптомов болезни. Тем не менее, его первой реакцией было озлобленное удивление людьми, позволившими себе пасть так низко. Здесь он мало отличался от множества туристов, посещавших страну до него.

Перелет на ракетоплане в Калькутту совсем не подготовил его к тому, что он увидел после приземления. Он спокойно выдержал перегрузки при взлете. Ракетоплан набирал максимальную высоту за десять минут, а дальше начинал планирующее снижение. В маленьком круглом иллюминаторе он видел вокруг иссиня-черное небо, а внизу — четкий серп бирюзового горизонта Земли. Он прижал ладонь к окну и ощутил жар от трения обшивки о воздух. Они падали по крутой траектории и приземлились в космопорте, похожем на десятки других, виденных Спенсом.