На лицах друзей была написана твердая решимость выяснить, что же все-таки с Этасом случилось. Хорошо еще, что они не видели, в каком виде он вернулся в Элун’аран и не слышали слов целительницы. Рыжий переводил взгляд с одного на другую, пытаясь придумать правдоподобное объяснение запрету Осселы: вспоминать и рассказывать правду не было никакого желания.
Толком ничего не сочинив, он изобразил несчастный вид и симулировал приступ жуткой головной боли. Друзья засуетились вокруг него, Этас, войдя в роль, принялся капризничать и отказался от лечебного зелья, требуя, чтобы Хаторель и Аурозалия все время были рядом, но соблюдали полную тишину. Они, разумеется, заподозрили хитрость, но рыжий бросил на них такой печальный взгляд, от которого проснулась бы совесть даже у Верисы, и им пришлось подчиниться.
Уютно устроившись на диване, положив голову на колени Хаторелю, Этас мысленно вознес хвалу Солнцу за таких внимательных, надежных и добрых друзей. Что бы он делал без них? Сломался, впал бы в депрессию еще во Вторую войну, потонул бы в пучине сожалений и ужаса после даларанской резни, а сейчас предавался бы самобичеванию, ругая себя за слабость и дурную привычку оказываться в роли жертвы чьей-то агрессии.
Перебираться в гостиницу Этас не стал, остался у подруги. У нее, по крайней мере, было весело, а то ведь на следующий день Оссела много читать на всякий случай тоже запретила. Однако для воспитательной беседы она сочла его достаточно окрепшим.
- Ты со своим несостоявшимся убийцей лишний гуманизм не разводи, - посоветовала она. – Сначала отомсти, потом прости, да?
Этас неопределенно повел плечом.
- Да ладно, я… сам его разозлил.
Оссела всплеснула руками и смерила его выразительным взглядом.
- Что-то я тебе в мозгах не долечила… – задумчиво проговорила она. – Вот меня сейчас твоя позиция злит, можно я тебя силой Тьмы о стену приложу насмерть?
Этас помялся, не зная, как ей объяснить, а потом махнул рукой и, пользуясь тем, что жрица не имела права разглашать то, что рассказывает ей подопечный, выложил ей все детали своего собственного идиотского поведения. Рассказал, как не воспринял сильванины и кольтирины же предостережения всерьез, как, увидев, что рыцарь смерти не стесняется применять силу для достижения своих целей, все равно остался ругаться с ним, а потом еще и использовал оскорбительное заклинание. А под конец не смог с ним справиться – не зря Кольтира произносил «архимаг» с насмешкой в голосе.
Оссела нахмурилась и устало потерла переносицу.
- Этас, скажи: этот Кольтира – твой подчиненный?
- Нет, - хлопнул глазами рыжий. При чем тут это?
- Так какого тролля ты берешь на себя ответственность за его поступки? Ты вел себя как нормальный, обычный цивилизованный эльф. Это он стал применять насилие, а потом хотел убить тебя. Не превратил бы ты его в барана – в другой раз ему бы тон твой не понравился или еще что-то. Не общался бы вообще – так ему бы кто другой под руку попался в момент плохого настроения. Не в тебе дело, понимаешь?
Этас вздохнул, но спорить не стал. Сформулировать внятно свои мысли по этому поводу не удавалось. Слова Осселы звучали вроде бы правильно и разумно, но было такое ощущение, что она что-то упускает в своих рассуждениях.
Любой разумный эльф знал, что если вляпался в неприятности, нужно тщательно проанализировать свое поведение, найти ошибку, выделить признаки, по которым мог бы вовремя заметить, что данный шаг будет неверным – и больше не совершать подобных глупостей. По логике Осселы получалось, что Этас действовал правильно, ему всего лишь не повезло подружиться с монстром, а не просто трудным эльфом. Но в таком случае невозможно было найти способ избегать подобных ситуаций в будущем. Заниматься самобичеванием и выдумыванием на пустом месте своих промахов рыжий не собирался, он просто хотел получить объективную оценку ситуации. Но заклинания Справедливый Суд, к сожалению, не существовало.
Но в любом случае, кто бы ни был виноват - один Кольтира или они с Этасом оба, - держаться подальше от неподконтрольной Сильване нежити – вот самое правильное решение.
Пять дней без магии – ну, как без магии, без собственноручного плетения заклинаний, а умения Аурозалии и Хатореля рыжий использовал по полной программе, - миновали, и Этас телепортировался в Даларан.
Потом Халдарон вернулся в столицу, и рыжий встретился с ним, чтобы забрать свои вещи. Зашел к нему домой, чтобы пореже появляться во дворце и не сталкиваться с великим магистром: первые дни после возвращения из отпуска намерение доказать, что он не слабак и в состоянии следовать принятым решениям, было твердым, но таяло с каждым днем. Этас банально скучал по своему возлюбленному, хотя, казалось бы, что за глупость - скучать по куску камня, от которого не дождешься даже хотя бы символического проявления радости от встречи.