Похитители

– Входите уж, – сказала она. Она отодвинулась, пропуская нас, и, как только мы вошли, негритянка заперла дверь. Я тогда не понял – зачем; может, у них в Мемфисе так было заведено, даже когда хозяева дома. Прихожая была как прихожая, с лестницей наверх, но я сразу почуял какой-то особый запах, весь дом был им пропитан. Совсем для меня новый, незнакомый запах. Нельзя сказать, что он мне не понравился, нет, просто застал врасплох. То есть как только я его почуял, я понял, что именно такого запаха ждал всю жизнь. Мне думается, что вот так, ни с того ни с сего, с бухты-барахты, обрушивать на человека следовало бы только тот опыт, без которого вполне было бы можно прожить до самой смерти. Но к неизбежному (и, если хотите, необходимому) опыту даже как-то непорядочно со стороны Обстоятельств, Судьбы не подготовить вас заранее, особенно если вся подготовка заключается всего лишь в том, чтобы дождаться, пока вам стукнет пятнадцать лет. Вот какой это был запах. Женщина продолжала говорить:

– Ты не хуже моего знаешь, мистер Бинфорд терпеть не может, когда мальчишек берут на каникулы в за-

ведение. Сам слышал, что он говорил прошлым летом, когда Корри в первый раз приволокла сюда этого пащенка. Она, видишь ли, считает, что на ферме в Арканзасе он недостаточно топкое воспитание получает. И мистер Бинфорд правильно говорит: все равно они скоро срмп сюда придут, так зачем их раньше времени торопить, пусть сперва хоть деньжатами обзаведутся да и тратить их научатся. А что клиенты скажут? Они для дела приходят, а мы тут сопливый детский сад развели. – Мы прошли в столовую. Там стояла пианола. Женщина все еще говорила. – Как его звать?

– Люций, – ответил Бун. – Поздоровайся с мисс Ребой, – сказал он мне.

Я поздоровался, как всегда, как, надо полагать, научили моего деда его мама, а бабушка научила отца, а мама научила нас, то есть, употребляя слово Неда, «шваркнул» ножкой. Когда я выпрямился, мисс Реба смотрела на меня очень пристально и с очень странным выражением лица.

– Провалиться мне па месте, – сказала она. – Минни, ты видела? А что мисс Корри?…

– Одевается, спешит, – сказала служанка. Тут-то я его и увидел. Я имею в виду – зуб Минни. Я хочу сказать – вот почему, да, вот из-за чего я, ты, все на свете и каждый в отдельности навсегда запоминал Минни. У нее и вообще-то были красивые зубы, – точно маленькие белейшего алебастра надгробные камни, подобранные один к одному и аккуратненько зазубренные, сверкавшие на густо-шоколадном лице, когда она улыбалась или говорила. Но этого мало. Передний верхний зуб справа был золотой, и на ее темном лице он, как владыка среди подданных, царил среди слепящего белого блеска остальных; он буквально сиял, светился медленным внутренним огнем, более ослепительным, чем золото, и постепенно этот зуб начинал казаться даже крупнее обоих желтоватых бриллиантов мисс Ребы вместе взятых. (Позднее я узнал, неважно каким образом, что она вынула золотой зуб насовсем и на его место вставила заурядный белый зуб. как у всех смертных; и я очень огорчился. Мне казалось, что, будь я ее расы и возраста, стоило бы жениться на ней, чтобы только каждый день видеть напротив себя за столом этот зуб в действии; мне было всего одиннадцать, и я не сомневался, что даже пища, которую этот зуб пережевывает, имеет особый вкус, что она особенно аппетитная.)

Мисс Реба снова повернулась к Буну.

– Что с тобой? С кабанами дрался?

– Засели в грязь по дороге. Мы на машине. Она тут, на улице стоит.

– Видела, – сказала мисс Реба. – Все мы видели. Только не вздумай вкручивать мне, будто она твоя. Говори прямо – ищет ее полиция или нет? Если ищет – убирай ее подальше. Мистер Бинфорд не любит, когда в доме толчется полиция. Я тоже.

– С машиной все в порядке, – сказал Бун.

– Смотри мне, – сказала мисс Реба. Она опять уставилась на меня. Потом сказала «Люций», просто так, вообще. – Жалко, что ты раньше не приехал. Мистер Бинфорд любит ребятишек. Все равно любит, даже когда сомнения начинают брать – стоит ли их любить, а уж после нынешней недели кого хочешь сомнения возьмут, если он не труп окостенелый. Но пока мистер Бинфорд еще только сомневается, вот он и решил в пользу Отиса, повел его сразу после обеда в зоологический сад. Люций тоже мог бы пойти. А впрочем, может, и хорошо, что не пошел. Если Отис продолжает подбавлять мистеру Бин-форду сомнений так же резво, как до обеда, то домой ему уже не вернуться, если, конечно, мистеру Бинфорду удастся заманить его поближе к клетке со львом или с тигром, чтобы те его сцапали, – если, конечно, льву или тигру захочется его сцапать, а уж проведи они неделю в одном доме с Отисом – им бы не захотелось. – Она все еще смотрела на меня. Потом сказала: – Люций, – просто так, вообще. Затем повернулась к Минни: – Ступай наверх, скажи всем, чтоб полчаса ванную не занимали. – Потом Буну: – У тебя есть во что переодеться?

– Есть, – сказал Бун.