Похитители грез (ЛП)

— Ты подонок, а это не похоже на обычное поведение подонка.

Он слегка улыбнулся.

— Не привыкай.

Неохотно она приняла от него крошечную мышь и приложила ее к щеке. Удивленная улыбка расползлась по ее губам. Кратко и счастливо вздохнув, она предложила мышку Адаму. Тот не казался жаждущим, но по ее настоянию приложил маленькое тельце к своей щеке. Его губы изогнулись. Спустя секунду он передал мышь Гэнси. Гэнси был единственным, кто улыбался мышке прежде, чем поднял ее к своему лицу. И именно его улыбка потопила Ронана; она напомнила ему о легкости на лице Мэттью, если тот первым находил мышь, раньше, когда они были семьей Линч.

— Удивительно очаровательно, — доложил Гэнси. Он вложил мышку в ладони Ронана.

Ронан положил ее на верхушку кормушки.

— Кто-нибудь хочет еще секунды до того, как я верну ее назад? Потому что она умрет за год. Дерьмовый срок жизни полевых мышей.

— Мило, Ронан, — сказал Адам, отвернувшись.

Лицо Блу сморщилось.

— Недолго она длилась.

Гэнси ничего не добавил. Его глаза просто задержались на Ронане с печалью. Он знал того достаточно хорошо, чтобы оскорбиться. Ронан чувствовал, что его анализируют, и, может быть, он хотел, чтобы его анализировали.

— Пойдемте, похороним ту хрень, — сказал он.

Вернувшись к БМВ, Гэнси оказался достаточно тактичен, чтобы не выглядеть самодовольным, когда Блу зажала рукой рот, а Адам втянул воздух при первом взгляде на человека-птицу. Ронан и Гэнси запихнули его в коробку из-под динамика настолько, насколько смогли, но достаточно, чтобы воображение материлось при виде трупа, торчащего с обеих сторон коробки. В любом случае, несколько часов после смерти никак не улучшили его внешнего вида.

— Что это? — спросил Адам.

Ронан коснулся одного из неровных когтей, свесившегося с края коробки. Существо было ужасным, леденящим душу. Он боялся их неярко, первобытно, непрерывно, из-за того, что бывал убит ими снова и снова в своей голове.

— Они приходят в кошмарах. Как будто кошмар их притягивает. Они ненавидят меня. Во снах их называют ночными ужасами. Или… niri viclis.

Адам нахмурился.

— Это латынь?

Ронан озадачился и решил:

— Я… не думаю.

Блу посмотрела на него пристально, и тут же Ронан вспомнил, как она обвинила его в знании другого языка на коробке-паззл. Вероятно, она была права.

Вчетвером они донесли гроб-коробку до линии деревьев. Пока моросил дождь, они, по очереди сменяя друг друга, копали мокрую почву. Ронан поглядывал наверх каждые несколько секунд, чтобы проверить Чейнсо. Ничто большое и черное ее не беспокоило, включая ее саму, и она держала дистанцию от гроба, даже когда тот оказался в яме. Но она обожала Ронана больше всего остального, так что притащилась ближе и клевала на земле невидимых насекомых.

К моменту, когда они скинули последнюю горсть земли на могилу, они промокли от дождя и пота. Ронан подумал, что было что-то согревающее в том, как они все закапывали тело в его интересах. Он бы предпочел, чтобы это существо осталось в его снах, но если оно должно было выскользнуть, то так было лучше, чем последний неконтролируемый кошмар.

С мягким ругательством Гэнси воткнул кончик лопаты в землю и вытер лоб тыльной стороной ладони. Он положил лист мяты в рот.

— У меня мозоли. В «Нино»?

Блу безмолвно протестовала.

Гэнси посмотрел на Адама.

— Я согласен на все, — ответил Адам, в словах проскользнул его генриеттовский акцент, выдавая усталость. Это не было его обычное утомление. Что-то глубже. Для Ронана не так уж и невозможно было представить такую сделку, свитую на костях Адама.

Гэнси посмотрел на Ронана.

Ронан заботливо потер большим пальцем под одним из кожаных браслетов, убирая пыль и пот. Его интересовало, вернется ли он когда-либо назад. Мягко, только для Гэнси, он задал вопрос:

— Могу я пойти повидать маму?

Глава 20

Внутри фермерского дома все было черно-белым. Воздух был традиционно окрашен приятным ароматом детства Ронана: дыма гикори и самшита, семян травы и лимонного чистящего средства.

— Я помню, — глубокомысленно сказал Гэнси Ронану, — раньше ты обычно пах именно так.

Гэнси фыркнул на свое потрепанное отражение в зеркале в темной оправе, висящем в прихожей. Чейнсо кратко осмотрела себя, прежде чем спрятаться на другой стороне шеи Ронана. Адам сделал то же самое, но без части спрятаться в шее Ронана.

Даже Блу выглядела менее причудливо, чем обычно, освещение превращало ее абажуроподобное платье и колючие волосы в меланхоличного Пьеро.

— Такое ощущение, что тут все так же, как и когда вы здесь жили, — наконец, выдал Гэнси. — А, казалось бы, должно было измениться.

— Ты сюда часто приходил? — поинтересовалась Блу.

Он обменялся взглядами с Ронаном.

— Достаточно часто.

Он не сказал того, что думал Ронан: Гэнси был намного больше, чем брат для Ронана, больше, чем когда-либо им был Деклан.

Затихшим голосом Адам попросил:

— Можно нам немного воды?