Похитители Историй (ЛП)

Это было довольно круто, но что заставило Оуэна на секунду перестать дышать, так это стена сразу за Чарм. Обзорный экран «Научного Метода» занимал почти половину комнаты, и, судя по тому, что мог видеть Оуэн, казалось, что они выпрыгнули из «Киля Гноменфута» в «Звёздные войны». Больше кораблей, чем он мог сосчитать, окружали зелёную, жёлтую и красную планеты, а лазерные разряды взрывались со всех сторон.

— Мы этого не переживём, — произнесла Чарм, не глядя на него, — но если выживем, я сама убью тебя.

— Это прозвучало… сурово, — сказал ей Оуэн, не в силах оторвать глаз от экрана. — Что происходит?

— Прямо сейчас? Лазеры, — сказала Чарм немного напряжённо, так как корабль нырнул вперёд, заставив Оуэна упасть прямо на неё. В последний миг её роботизированная рука метнулась вперёд и поймала плащ Оуэна прямо перед тем, как он врезался в обзорный экран. — А до этого, твоё заклинание уничтожило башню Магистра вместе с кораблём, полным солдат Науки.

Оуэн ухмыльнулся:

— В самом деле? Сколько солдат находилось на корабле?

— Вероятно, через несколько минут ты сможешь сам посчитать, — сказала ему девочка, зашвыривая его в кресло. — Если бы я не телепортировала нас обратно на корабль сразу после того, как ты произнёс это заклинание, мы оба были бы погребены под обломками целой башни, если бы не сгорели. Но кроме того, ты знаешь, что происходит, когда корабль с солдатами Науки взрывается на Магистерии?

— Все ликуют? — предположил Оуэн.

— Ты действительно настолько глуп, чтобы быть клоном Верити, не так ли? — девочка нажала кнопку, и на экране появилось изображение доктора Верити.

— Граждане Квантериума, — произнёс доктор Верити, стоя перед белыми колоннами. Голубой флаг с изображением космического корабля, взлетающего с планеты, флаг Квантериума, развевался на ветру рядом с ним. — Я пришёл к вам сегодня вечером, чтобы сообщить, что корабль Магистерии прорвал нашу блокаду и уничтожил транспортный корабль солдат Науки. Это, безусловно, акт войны, и к нему следует относиться соответствующе, — он печально покачал головой. — Я хочу мира так же сильно, как и все вы, но безопасность Квантериума — моя главная забота, и я не позволю этим преступникам, использующим магию, причинить ещё какой-либо вред.

Я официально объявляю войну Магистерии. Наши армии Солдат Науки уже выдвинулись и атакуют каждый город Магистерии в течение следующих двадцати четырёх часов. Если магистериане действительно желают мира, как они утверждали, тогда они немедленно сдадутся и передадут своих преступников полиции Науки.

— Это чёрный день для Квантериума, но я верю в нашу планету, наших людей и нашу науку. Вместе мы одолеем любого, кто отвергнет естественные законы Вселенной. Пусть фактический дискурс направляет всех вас.

Корабль резко накренился влево, когда изображение доктора Верити исчезло, и Оуэн едва удержался в кресле.

— Ух, ты, — произнёс он, — ситуация быстро обострилась.

— Похоже, это ты оказываешь такое влияние на людей, — сказала Чарм. — Итак, теперь солдаты Науки доктора Верити из всех тех альтернативных измерений, где мы нашли Четвёртый ключ, направляются сюда, чтобы уничтожить Магистерию. Его бесконечные роботы превосходят числом не бесконечных магистериан на… скажем так, бесконечное количество. Обычно на войне это плохой знак. Однако тебя, вероятно, не учили математике, так что понимаю, почему это для тебя в новинку.

— Да всё будет хорошо, — сказал Оуэн, махнув рукой. — Вот почему мы здесь. Он сказал, что у нас есть двадцать четыре часа. У нас уйма времени!

Так и будет. В конце концов, это была последняя книга, и всё должно закончиться хорошо. Так что же плохого могло случиться? На самом деле планета не подвергнется нападению. Это просто Джонатан Портерхаус повысил ставки, ограничив их по времени, чтобы всё казалось более захватывающим!

Чарм бросила на него странный взгляд, затем снова повернулась к пульту управления.

— Не могу открыть червоточину, пока нас атакуют, — она повернула рычаги управления влево, и лазерный луч пронёсся мимо них, прямо там, где они только что были. — И чем дольше мы здесь пробудем, тем больше кораблей прибудет. Так что, когда нас всё-таки взорвут, я надеюсь, ты каким-то образом взорвёшься первым.

— Я разберусь с этим, — сказал ей Оуэн и положил книгу заклинаний на пол. И снова, казалось, что она отстраняется от его прикосновения, это было странно. Мальчик не помнил, чтобы когда-нибудь такое происходило с Килем.

— НЕТ! — вскрикнула Чарм. — Больше никакой магии! Мы едва пережили прошлый раз.

— О, не будь ребёнком, — сказал ей Оуэн. — У нас всё получилось хорошо, не так ли?

Мальчик снова прикоснулся к опалённой части книги, затем пожал плечами.

— Но если тебе от этого станет легче, я использую что-нибудь менее взрывоопасное.

— Киль Гноменфут, если твоё заклинание повредит хотя бы одну металлическую пластину на моём корабле, я выброшу тебя на ближайшее солнце. Снова и снова.

Оуэн провёл рукой по книге, думая: «Дай мне заклинание, которое не позволит этим кораблям увидеть нас». Этого бы хватило, верно?