Похитители разума

— Я думаю, что вы очень хорошая девушка. Да благословит вас Бог, — не дожидаясь ответа, вышел, встретившись с бравым Вилли Бределем, спешившим в кабинет Магды.

— Приведите следующего, господин Бредель, — она, взмахнув рукой, задержала его на мгновенье и, взглянув на багровый нос, произнесла, — может быть, вы хотите немного спирта?

— О, с удовольствием! Только бы не узнал ваш отец.

— О, нет, нет, не беспокойтесь… Возьмите эту бутылку с собой… Да, и вообще, можете иногда наведываться ко мне за этим лекарством…

Отныне преданность Бределя была куплена и нераздельно принадлежала Магде…

С некоторых пор, скучная и неприятная работа стала для Магды единственным смыслом ее томительно-однообразного бытия.

С каждым коротким свиданьем во время инъекции, которое не могло длиться свыше нескольких минут, в ее сердце начинали звучать все новые и новые струны… Звучать так властно и с таким многообразием чудесных музыкальных оттенков, что о существовании подобной музыки Магда никогда и не подозревала, даже во время ее первого романа в Висбадене со студентом из Гейдельберга. Там была грубая и примитивная, как балалайка, хотя и громкая музыка — здесь же симфония небывалой красоты и силы, изумительно оркестрованная, во всей красоте, полной гармонии и соответствии отдельных музыкальных частей.

Сливинский при этих свиданиях был изысканно любезен, остроумен, но сдержан. Он умел говорить ей тонкие и изящные комплименты и иногда холодно уколоть, но всегда на нем лежала печать какой-то глубоко скрытой и непонятной ей грусти и отчужденности. Женской интуицией Магда угадывала, что хотя он и не оставался равнодушным к ней, но в его сердце симфония не звучала… А если звучала — то не она была дирижером.

Однажды вечером Мечислав очутился в домике, повитом плющом.

— Я послала за вами… Сегодня имею свободный вечер и мы можем продлить наш разговор отрывками… Кстати, примите ванну. Там лежит костюм, может быть, вам будет удобнее…

— Благодарю вас. Вы хотите мне доставить удовольствие и позволить хоть на минуту забыть, что я пленник…

— Я буду рада, если этим доставлю вам хоть маленькое удовольствие…

Сливинский с наслаждением брился, стоя по колени в горячей воде. Принял душ, одел легкий серый костюм, белый воротничок, галстух. Взглянув в зеркало, он едва улыбнулся…

Было приятно видеть себя снова человеком. Ему предстояло целый вечер чувствовать себя наполовину свободным. Как Магда устроила это, он не знал. Было достаточно факта.

Когда он закончил туалет и взялся за ручку двери, где-то в самом сердце отчетливо и больно, щемяще-жалостно прозвенело серебряным колокольчиком:

— «Лю… ци… на…».

9. Препарат «S.U.-147»

— Уважаемый господин Линкерт! Препарат готов!

— О! Неужели?! — радостно воскликнул бывший посол, протягивая обе руки к сияющему холодной лунной улыбкой Боно Рито.

— Я назвал его: «S. U.-147».

— Почему вы избрали именно это название?

— Селекция унтерменш — дает две начальные буквы, 147 — количество предыдущих опытов. Конечно, — продолжал Боно Рито, — это еще не победа, но в общем ходе работ известный шаг вперед.

— Что же еще нужно?

— Закрепить, закрепить результат, господин Линкерт… Эта сыворотка уже подчиняется нам и мы можем регулировать ее действие, но закрепить желаемый «status quo» — увы, все еще бессильны… В зависимости от индивидуума продолжительность идеального состояния может варьировать. Таким образом, довлеет элемент случайности, от нас не зависящий.

Опыты на человеческом материале дали известные результаты. Могу сегодня продемонстрировать кое-что.

— О, мой любимый профессор! Это я посмотрю охотнее, чем спектакль столичного театра, к слову — спектакли теперь стали совершенно невозможны.

Высокий гость и Боно Рито направились пешком к опутанному стальной колючей паутиной лагерю. На поляне среди густого, непроходимого, молодого ельника, одетые в полосатую, серую с синим, равняющую униформу, молчаливые, как механизмы, люди переносили кирпич и складывали в аккуратные штабели. Мрачные и бесстрастные рабочие, будто живые истуканы со скуластыми славянскими, иудейскими, кавказскими и монгольскими лицами.

— Здесь представители нескольких народностей и рас. Почему вы решили экспериментировать с таким интернационалом? — спросил Линкерт.

— Я заведомо собрал представителей разных рас и народов, проверить, существует ли национальный иммунитет против наших прививок?

— Это интересно, — оживился гость, — вы проницательный и чрезвычайно интенсивный ученый и предугадываете всевозможные варианты.

— Мы должны предусмотреть все и избежать неожиданностей в экспериментальных работах.

— О, да! Конечно, конечно, — согласился гость.

Кирпич перенесен. Люди тщательно подмели опустевшую площадку и убрали мусор.

Потом Бредель организовал переноску кирпича обратно. Сам показал одному из рабочих процесс, потом все остальные поплелись за ним.

Боно Рита, подозвав Бределя, спросил:

— Как они работают?