Поход

Неожиданно по первым рядам ближайшей к нам баталии аталийцев, вооруженной лучше других, прошла волна, и они сдвинулись с места, набирая ход. При этом на тракте еще находились всадники, которые еще только-только выезжали на поле, чтобы занять свои места в формации. Похоже, маркиз и его рыцари посчитали нас за легкую добычу и решили напасть прямо сейчас.

— Началось! — громко выдохнул стоявший рядом со мной Пьер де Леваль, наблюдая за тем, как набирает скорость огромная конная масса.

Глава 14

Бергония. Старый имперский тракт. Безымянный холм

Андре де Шатильон находился в середине формации и с замиранием сердца следил за приближением конной лавы. Гастон Лафор, его командир, с которым за прошедшие несколько месяцев они стали друзьями, оказался прав. Горячие аталийские дворяне во главе с маркизом ди Спинолой, не посчитав их войско за угрозу, поспешили поскорее, до темноты, расправиться с кучкой пехотинцев, которым, видимо, по их мнению, нечего было противопоставить тяжеловооруженным всадникам.

Вероятно, особенно их воодушевил развивающийся на флагштоке «Бруно-висельник», знамя легиона «Отчаянных», на котором был изображен висевший в петле скелет. Господа-аристократы, справедливо полагая, что перед ними находится приговоренный к казни сброд, решили уничтожить баталию «Отчаянных» первой. Собственно, виконт де Шатильон еще до знакомства с Гастоном поступил бы на их месте точно так же.

Только вот теперь, после нескольких месяцев службы под командованием капитана Лафора, мнение виконта о его подразделении кардинально переменилось. В отличие от других когорт легиона «Отчаянных», куда набирали всякий сброд из числа висельников и душегубов, которые никогда не участвовали в битвах, в когорте Лафора все было по-другому.

Капитан собирал в нее лишь тех, кто имел боевой опыт. В основном это были те же ветераны-легионеры, только в свое время оступившиеся и нарушившие закон. К слову, там были не только убийцы, но и обычные мошенники или оказавшиеся в долговых ямах злостные неплательщики. Другими словами, когорта Лафора почти ничем не уступала бойцам Самюэля Кронера. Даже вооружение и экипировку капитан умудрялся доставать если не лучшую, но и не откровенную дрянь. А слухи о железной дисциплине в когорте Лафора виконт смог проверить на собственной, так сказать, шкуре.

— Держать строй, ублюдки! — грозно прорычал один из сержантов. — Кто дрогнет, тому лично все его потроха через глотку вырву!

Виконт хищно усмехнулся. Сержанты были под стать своему капитану — сущие звери. Еще неизвестно, кого сейчас больше боялись легионеры: скачущих в их сторону аталийцев или собственных сержантов.

К слову, Лафор предлагал Андре повышение, но тот, поблагодарив, отказался. Он искал достойной смерти в бою. И сегодня, скорее всего, его желание исполнится. Но сперва, перед тем как погибнуть, он прикончит как можно больше аталийцев и хотя бы так, пусть и в собственных глазах, восстановит свою честь.

Виконт де Шатильон невольно бросил взгляд назад, где в окружении своих страйкеров стоял человек, встреча с которым кардинально повлияла на его судьбу.

Бастард Макс Ренар… А ныне маркграф де Валье. Боевой маг чудовищной силы…

На лицо виконта набежала тень. Что за демон дернул его вызвать Ренара в тот злополучный день на дуэль? О, боги! Как же позорно он проиграл тот поединок, который и поединком-то сложно было назвать. Вся столица обсуждала этот конфуз и смеялась над Шатильоном…

Сначала виконт думал, что это Ренар всем растрезвонил о поединке, за что еще больше возненавидел его, но спустя некоторое время оказалось, что это были Оливье де Онжес и Гаспар Краон, которых Андре искренне считал своими друзьями.

А еще виконт понял, но, увы, поздно, что эти двое, явно преследуя какие-то свои цели, не стесняясь, натравливали его на Ренара. Причем Ренар мог раздавить виконта словно мошку, в этом он смог убедиться собственными глазами, когда ошарашенным взглядом наблюдал за гибелью барона фон Ноймарка.

Трижды Андре де Шатильон мог погибнуть от руки этого странного молодого человека. В их первую встречу, затем на балу у герцогини дю Белле и, наконец, во время той утренней дуэли. Но Ренар почему-то не убил Андре ни в первый, ни в последний раз.

Бедняга Шарль, его старый слуга, рассказал ему потом, что в то утро, после приема, когда должна была состояться дуэль и когда виконт позорным образом из-за травмы головы потерял сознание прямо перед схваткой, Ренар повел себя, как истинный дворянин и человек чести. Хотя все потом говорили, мол, виконт де Шатильон заявился на дуэль пьяным. Именно тогда Андре, наконец, узнал, что эти и другие слухи распускали его бывшие друзья, с которыми он так и не успел посчитаться.