Поход Армии Проклятых

– В юности, – глухо прорычал Гримал, – я промышлял разбоем в лесах Тизаспа. Однажды мне попался в руки сам управляющий провинцией, который ехал через чащу с десятью солдатами. Двоих я убил из арбалетов, двоих – метательными ножами, двоих – дротиками. Еще двум я разбил головы топором, вместе со шлемами. Правда, тут мне не повезло, и один из оставшихся всадил-таки стрелу мне прямо под ключицу. Я тогда был молодой, да слабенький – упал и был ими связан. Эти тупицы решили отвезти меня в город и устроить показательную казнь. Одного они не учли – в том лесу разбойников было пруд пруди, чуть ли не под каждым деревом. На одиннадцать человек нападать боялись, а вот на троих – уже нет. Управляющий смог проехать всего-то с льюмил, после чего снова подвергся нападению. Теперь бандюг было пятеро: одного городские хлыщи смогли уложить, но остальные перерезали их, как цыплят. Я же во время заварушки упал из седла и никто на меня не обращал внимания: думали, Гримал из Хийта дал дуба! Эти разбойники были еще большие дурни. Ошалев от количества добычи, они стали шататься туда-сюда, подсчитывая барыши, и совершенно ничего не замечали. Когда один оказывался рядом со мной, я резал ему сухожилия на пятках. Упавшему – тут же ножом по горлу, так что он и пикнуть особо не успевал. Так я за короткое время зарезал троих, а четвертого потом укокошил из арбалета. После я не спеша очухался, поползал там, собирая все самое ценное, нагрузил вьюком коня, сам сел на другого – и был таков! Один неопытный юноша против шестнадцати противников! С тех пор, признаюсь без хвастовства, я поднабрался всякого, и твои "десять на брата" звучат для меня как музыка!

Гримал хлопнул Лимбула по спине, отчего на лице мальчишки появилась кислая улыбочка. Оглянувшись, Гримал увидел, что собравшиеся вокруг матросы и солдаты тоже не очень воодушевлены его рассказом. Тогда он выхватил меч и заревел, что было сил:

– Ну, где они!?? Давайте их сюда!! – от избытка чувств он несколько раз рубанул по перилам, оставляя там глубокие, узкие следы. Казалось, что изо рта капитана наемников сейчас полезет пена. Слушатели принялись смеяться и подхватывать воинственный клич. Идти в бой за таким могучим и жутким бойцом не побоялся бы никто.

Сзади, на левый траверз к "Благочестивым намерениям" подошла шхуна Хейлы.

– Сорген! – завопила она с расстояния в десять саженей. Колдун растолкал толпу и перешел на другой борт. – Ты видел?

– Конечно! Есть какие-нибудь светлые мысли?

– Нет, только черные! – она зло рассмеялась. – Зэманэхе – морская страна, и ее флот много раз участвовал в морских сражениях. У королей, моих предков, было заклинание против вражеских эскадр. Очень хорошее – только требует много сил, и после него я уже вряд ли сумею помочь вам в битве.

– А разве с помощью этого заклинания она не будет выиграна?

– Не стоит на него полностью полагаться – ведь в стане противников тоже есть колдуны. Им придется несладко, но полной победы вряд ли достичь одним ударом.

– Хорошо. В морской стихии я не больно силен; действуй ты.

– Спасибо… – Хейла метнулась было прочь от борта, но потом вернулась. – Послушай, вы должны дать мне время и не подпускать их вплотную к нашим кораблям!

– Ладно! Сейчас предупрежу Рогеза.

Корабли снова разошлись в разные стороны. Хейла повела свою колонну к северу, отдалившись на пару сотен саженей. Суда вновь расправляли все паруса, однако ветер, словно истратив по приказу вражеских магов всю свою силу, едва дул. Справа и слева поверхность моря превратилась в плоскую равнину, изборожденную мелкими морщинами; в небе, ярко-синем, лишенном даже намека на тучи, ослепительно сияло солнце. Теперь вражеская эскадра на востоке была видна ясно и четко.

Сорген с помощью сигнальщика сообщил Рогезу: "Позаботься о хорошем и попутном ветре для нас. Думаю, штиль тоже не появился сам по себе. Потом следи за вражескими кораблями – они не должны приближаться к нам некоторое время".

На палубе лежали тусклые в тени паруса доспехи, приготовленные Хаком. Старая, выпуклая кираса с облезшей позолотой и крючками для крепления рукавов, с юбкой из металлических кружев. Налокотники – в виде пухлых початков кукурузы, память о Сурахии. Большие, с гравировками на отвлеченные от реальности темы, поножи – подарок Рогеза. Шлем со стрельчатой пластиной, прикрывающей нос и рот, с чешуйчатым ремнем и шестигранным верхом. Задняя кромка – длинная, чтобы защищать затылок и шею.

Сев на корточки, Сорген задумчиво провел рукой по металлу, хранящему прохладу трюма. Хак, топоча по палубе, как тяжеловоз, притащил плотную байковую рубаху с длинным воротом, чтобы одеть ее вместо крутки под доспехи. Маг, будто придя к какому-то решению, резко поднялся и начал расшнуровывать борта.