Поход клюнутого

– Зачем же он принял мою перчатку?

– Дурной он, как табун сусликов, и рефлекс имеет развитый, что зовется хватательным. Ему что ни кинь – все хватает!

– Значит, самою судьбой предначертано, чтобы мы с ним вступили в поединок. Обещаю тебе, оруженосец, что, если удача будет на моей стороне, я не причиню твоему хозяину смерти. Но кровь пущу, чтобы впредь был осмотрительнее!

– Вот это бы и неплохо, – возмечтал Торгрим. – Да только на удачу в таком деле уповать не следует. Сколь с ним мотаюсь – ему все нипочем, из такого выходит без единой царапины, где полный хирд бы раздербанили. Но сами подумайте, биться с женщиной – это таким надо быть... Его, конечно, клюнул некогда гоблинский дурной попугай, но едва ли с такою силою, чтоб всякие понятия вымести.

– Что, вы с твоим рыцарем презираете женщин, как у шовинистических мужских свиней заведено?

– Я б так не сказал. Он к женщинам определенно питает всякие нежные чуйства.

– Потребитель-эксплуататор!

– Ну вот, у вас же явно на сердце тяжко, раз на эльфийский диалект переходите. Мадам, ну к чему вам лишний удар по голове?

– Я полагаю разговор оконченным, оруженосец. Ни у меня, ни у него нет при себе копья, так что предлагаю сойтись на мечах и уповать на милость богов-покровителей.

– Да какое богам дело до дуриков, что к картинкам на щитах цепляются? Вот что, давайте повстречаемся в иной раз, когда все будем и при копьях, и при свите положенной, и можете на турнире переведаться, там-то все и проясните. – Торгрим заговорщицки понизил голос: – Смею полагать, что с рыцарской пикой он не в больших ладах, так что тут-то вы ему и покажете, что к чему.

– Нет, вонючий незнакомец, биться мы будем здесь и сейчас, на мечах и до крови, а если ты не прервешь тотчас кощунственные речи, то первым я разрублю тебя – прямо до седла твоей смешной лошадки!

– А вот это у вас, при всем уважении, не получится. – Дварф ощутимо загрустил в потоках холода, которым понесло от суровой рыцарши. – Вы ж подумайте, как себя станете чувствовать, когда первый встречный унавоженный оруженосец вас с седла стащит и эдак выпорет, что даже сквозь железные штаны нестерпимо обидно сделается.

– Ах ты!..

К чести латной дамы, схватилась она все-таки не за меч, а за плетку, и Торгрим скрепя сердце предпринял встречные шаги. К тому моменту, как рука взметнулась, занося плеть, он аккуратно скатился с седла, нырнул под морду рыцарского коня, уходя из-под удара, трубку зажал в зубах, одной рукой принял даму за кованый пояс, второй прихватил за ногу, выбивая латный пигаш из стремени, и без большой натуги снял некрупную фигуру с лошади. Рыцарша немедленно принялась извиваться, совсем как обычная крестьянская девка, буде прихвачена соседским мясником, и, вместо того чтоб на землю встать без шума и пыли, была на нее не очень нежно брякнута.

– Так его! – гаркнул из отдаления Бинго, донельзя счастливый таким зрелищем. – Теперь ногами, борода!

– Прибью я его однажды, – сообщил Торгрим сокрушенно. – До чего гнусный тип, поверьте уж специалисту.

Тут ему пришлось на шажок отступить, чтобы избежать пинка острым мысом стальной обувки. Рыцарша с неожиданной прытью перекрутилась и вскочила на ноги, после чего сдернула с седла полуторный меч и наставила его в лоб дварфу.

– Это тоже не получится, – примирительно заверил Торгрим. – Мадам, я уж не знаю, за какие заслуги у вас тут берут в рыцари, но нас под горами куют из другого железа. Бросьте ерунду, давайте разойдемся по-мирному. Мне сердце греет ваша верность слову и долгу, я ж спать не смогу, если придется вас обидеть.

– Ты уже обидел, гнусный бородач!

– Э, поверьте, еще не успел. А то еще сэр рыцарь подключится, вокруг него и лучшие друзья себя как на колу чувствуют.

– Прибей уже, и поехали дальше! – потребовал Бинго капризно. – Только пусть отдаст за причиненные треволнения чего там у него есть хорошего. Я скоро кушать захочу! Уже почти хочу! Уже точно хочу!

Рыцарша коротко взвизгнула и обрушила меч на Торгрима. Дварф плавно, словно ползущий по течению айсберг, оттанцевал назад – один шажок, другой, на третий ухватил противницу за запястье и, разогнав мимо себя, запустил на середину дороги.

– Эй-эй! – заволновался Бинго. – Оставь моего бороду пырять железкой! Он, конечно, дурно пахнет и много занудничает, но это... своего заведи, а то я сейчас слезу!

– Хоть ты не лезь, – в сердцах рявкнул на него Торгрим. – За что ж мне такое, один среди безумцев! Мадам, прекратите балаганничать!

– Ты меньше на лыцарей ругайся мадамами, а то не видать тебе взаимопонимания.

– Это женщина, Бинго, и не вздумай с ней как с посторонними магами обходиться!

– Фига, женщина... – Бинго уронил челюсть на грудь. – А чего она в железках, как иной долдон? Где это, чего там лыцари на дороге искали, – очи, косы, ну и прочее обаяние?

Рыцарша оскорбленно выпрямилась и указала на гоблина острием меча.

– Я рыцарь, возведена в звание бароном Гластоном при полном собрании рыцарской коллегии! Слезай с коня, ответь за оскорбление!

Бинго озадаченно сдвинул колпак на затылок.

– Если отвечу, сиськи покажешь?

– Слезай, тварь!