Поход клюнутого

– Что ж, в таком случае вот тебе моя просьба. Ты должен отправиться с этим гоблином на остров Дэбош, помочь ему добыть то, что ему поручено, и вернуть это сюда, мне. Речь идет о книге... книге, принадлежащей древним араканским владыкам. – Как ты понимаешь, подобное задание я бы с большей охотой доверил тебе одному, но в свете наших странных отношений и кое-какой производственной специфики вынужден предложить тебе роль второго плана при гоблине. Если что-то случится с Бингхамом, ты должен будешь взять книгу и привезти ее сам, хотя этот вариант грозит известными осложнениями. После этого ты будешь полностью свободен от всех обязательств передо мной и другими воинами Аракана, и мы наконец вздохнем свободно, потому что жрешь ты в своем заключении так, что и сэр Бингхам не в любой день обставит.

Торгрим раздумчиво запустил руку в бороду и там пошарил (Бинго сразу заподозрил, что в поисках бутылки для увеличения ментальной силы).

– Это и есть задание, чья ценность равна моей жизни, врученной в твои руки, рыцарь Амберсандер?

– Торгрим, да ты глянь на него. Я знаю, что ты аскет и паладин, но после недели в его компании даже ты начнешь требовать компенсации и молока за вредность.

– Э-э-э, а мне за вредность? – возмутился отставленный от разговора Бинго. – И вообще, как-то ты, почти не спросясь, меня сосватал. Я-то надеялся, в детской наивности, что ты мне амазонку видную предложишь в спутники или хотя бы охотника, чтоб голод на полпути не настиг. На шиша мне такое сопровождение, да еще, как ты говоришь, падл-один. То меня замаскировать пытаешься, а то такой, с позволения и без обид, архетип навьючиваешь. Я б, может, лучше без ансамбля, сам, … один, …?..

Но высказывал он все это без особой категоричности. В пути, особенно в опасном пути, нет ничего лучше надежного спутника, который и в бою прикроет, и на привале покараулит. А сбежать, судя по длине дварфовых ног, от него всегда можно невозбранно.

– В одном юноша прав, – дварф кивком подтвердил, что под юношей имеется в виду вон та каланча с факелом, – если важна скрытность и некипишовость, так я стану плохим выбором, сэр Малкольм.

– Да так уж прямо и скажи, что тебе тут темно и уютно, – спешно поддел Бинго, ощутив опасение, что этот подарок судьбы, коему предначертано прокладывать ему путь большой секирой, может соскочить с крючка. – Еще вот, говорят, и кормят от пуза. Слышь, старшой, а мож, я тоже тут с ним рядом присоседюсь? А то садись с нами третьим, я игру знаю на фофаны... то есть, по сути, в фофаны, поскольку никаких карт или там костей в такой темени не побросаешь. Никто никуда не идет, всем спокойно...

– Думаю, даже до Дэбоша не доживет, – печально заключил Амберсандер.

– Ты недооцениваешь крепость самурарфского слова, – упрекнул его Торгрим. – До Дэбоша, обещаю, доживет. Ну, может, только немного потише станет... и, возможно, малость покороче, чтоб мне не прыгать всякий раз, дабы ему кляп вставить.

– Злой ты какой! – ахнул Бинго всполошенно. – А и продолжай гнить в своем этом самом, аскет пакостный. Без тебя съезжу!

– Никуда ты без него не поедешь, – сурово возразил сэр Малкольм. – Хватит с меня, насмотрелся на твои индивидуальные бесчинства. В колодках бы тебя отправить, да сгинешь. А сэр Торгрим – не только знатный воитель, но и истинный столп законной праведности, коему равных я не встречал отродясь, а встречал я всяких! У него не забалуешь. Одного б его отправил, как уже сказано, да репутация его в высоких кругах такова, что поручить ему государственное дело – это как в измене расписаться.

– Да вот теперь назло поеду сам собою, – немедленно ввинтился в бутылку склочный гоблин. – Хошь – отменяй заказ, служивый, а только координаты тобою мне опрометчиво выданы, вот вернусь с твоим мануалом дурацким – тут-то поторгуемся!

В запале он даже совершил вызывающий шажок, малость приблизивший его к камере, и случился этот шажок лишним. Рука дварфа, несообразно росту длинная, как у той бабизяны, стремительно метнулась меж прутьев решетки навстречу гоблину. Хватай он, как заказано лучшими традициями благородного быдла, за шею, Бинго бы еще побарахтался, отжимаясь от решетки собственными неслабыми лапами; глядишь, и авторитет бы утвердил. Торгрим, однако, меряться равными силами не собирался, а то ли попросту не понадеялся достать до маячащей в вышине гоблинской холки, так что хватанул страшно и подло... что там капитан вещал про законность и праведность?.. В общем, так хватанул, что пальцы его, подобные толстенным мифрильным штифтам, на раз промяли новенькую паховую панель толстенной кожи, какую и копье возьмет не всякое, и причинили деликатнейшим Бингхамовым органам немалое смятение.

– Ва-а-а-а-а! – только и смог выдать Бинго, никак такого гадства не ожидавший от столь бородатого мужичины, по всем статьям и общерасовой репутации обязанного таким близким общением брезговать.