Поход Командора

– Сережа так свалит! Хотели бы – давно сделали. Нет, Наташенька, Сережу они боятся похлеще, чем черт ладана. Вроде бы хотят содрать деньжат и постоянно думают, не пойдут ли те деньги на их похороны.

Во время разговора Мэри не отрывалась от окна. О чем она думала? О превратности судьбы, низвергнувшей ее с высот к собственным пленницам? Или строила планы, как отомстить морякам? Должны же у нее оставаться сторонники среди мятежного экипажа!

А может, никаких мыслей и не было. Только обида на жестокую судьбу. Кто знает? Чужая душа – потемки, однако чужие мысли тоже не открытая книга, где с легкостью пролистываешь любые страницы.

Наконец, Мэри сделала шаг от окна и посмотрела, куда бы присесть. Можно сколько угодно корчить из себя гордую леди, только усталость все равно даст о себе знать.

И такая беспомощность промелькнула в глазах флибустьерши, что Наташа поневоле пожалела ее, чуть подвинулась и молча указала рукой на постель.

Все равно никаких кресел в каюте не было.

Мэри благодарно кивнула и села. Ни одно слово с ее уст не сорвалось. Высокомерия в данный момент тоже не было. Случившееся произошло настолько внезапно, что напрочь выбило леди из привычной колеи поведения.

– Кого в следующий раз к нам подкинут? – поинтересовалась Юля.

Наташа посмотрела на нее с вопросом в голубых глазах.

– Раз они начали бунтовать, то не остановятся. Одни будут требовать одного, другие – другого. Так к нам скоро Коршуна запихнут… – Юля демонстративно передернулась.

– Тогда уж Криса, – улыбнулась Наташа.

– Нет! – с поразительной искренностью вырвалось у Юли.

Мысль оказаться в тесной каюте вместе с охмуряемым юношей была ужасной. Он и на острове выглядел откровенно-озабоченным, но там ему мешали моряки. А здесь?

Конечно, втроем они как-нибудь отобьются, одна Жаннет благодаря массе чего стоит, но смотреть на слюнявую от возбуждения морду было бы противно.

Юля демонстративно передернулась. Кажется, жест заметила даже Ягуариха. Только, возможно, приняла на свой счет. Поводов любить свою похитительницу у невольных обитательниц каюты не было никаких.

– Ничего они требовать не будут. Посмотри на Ягуариху. Был бы настоящий бунт, выбросили бы за борт. А тут подсадили к нам. Так, чуть погрызлись. Вот увидишь, скоро выпустят, – как-то безнадежно произнесла Наташа.

Словно жалела о мирном исходе столкновения.

Снаружи продолжалась суета. Топали босые матросские ноги, кто-то отдавал команды, кто-то ругался. Пленницы все равно не понимали значения доносящихся звуков. Бывший капитан должна была понимать, но она сидела безучастной. Низвергнуться с небес – до свар ли на прежнем облаке?

Прошло довольно много времени. Когда сидишь взаперти, любая минута кажется часом. Потом шаги в коридоре известили, что кто-то подходит к каюте. Дверь открылась, и двое матросов внесли обед. Точнее, один внес, а второй держался чуть сзади, словно опасался возможного нападения.

Леди Мэри вскинулась, хотела что-то сказать бывшим подчиненным, но посмотрела на их лица и промолчала.

Если моряки чувствовали какое-то смущение, то внешне оно не отражалось никак. Напротив, было заменено нахальством и готовностью ответить грубостью на грубость.

Переносить грубости леди не привыкла и уже поэтому выслушивать их не хотела.

Обед был обычным, разве что рассчитанным на четверых.

Пленницы привычно разделили принесенное, подали Мэри ее порцию, однако девушка отвернулась. Никакого аппетита у нее не было.

– Ешьте. Голодать глупо, – по-английски произнесла Наташа. Как будто не желала перед тем капитанше всех мыслимых и немыслимых несчастий.

Вместо ответа Мэри лишь покачала головой.

– Глупо, – встряла Юля. – Кому от этого станет легче?

Мэри упорно молчала. Лишь смотрела прямо перед собой да думала о чем-то невеселом.

– Вас с ложечки кормить? – вскинулась Юля.

– Ешьте, леди, – в противовес Юле, голос Наташи звучал мягко. – Всякое бывает в жизни. Поверьте, Мэри, это еще не самое страшное.

При звуках своего имени похитительница вздрогнула. Она перевела взгляд с одной женщины на другую, потом вздохнула.

– Я не хочу, – это были первые слова, которые женщины в этот день услышали от своей похитительницы.

О том, откуда им известно ее имя, Мэри спрашивать не стала.

– Нам тоже когда-то не хотелось, – Юля постаралась, чтобы фраза прозвучала без укоризны.

Испытала ли леди нечто наподобие раскаяния, было неясно. Внешне она была подавлена и на подруг по несчастью посматривала с явной неловкостью.

Или это было вызвано самим фактом нахождения в таком обществе?

Усталость взяла свое. Еще не успело стемнеть, как леди заснула. Тихо и незаметно. Сидя.

Пришлось Наташе лечь на свободную постель, а двум другим женщинам по примеру благородной особы коротать ночь, не ложась.

Все равно ночевать с комфортом в тесной каюте вчетвером было немыслимо.

28 Флейшман. Ненужный приз

Добыча сильно меняет настроение людей. Моряки потихоньку приободрились. С одной стороны, заработанные денежки по-прежнему жгли карманы, призывали к разгулу. С другой – маячила надежда преувеличить предназначенный к кутежу капитал.