Поход на Киев (СИ)

— Выходит, не померюсь я сегодня силой со Змеем Горынычем.

А Змей тем временем гнал печенегов прочь от заставы, сжигая людей и палатки. А богатыри смеялись, как дети и обнимали друг друга. Потамий Хромой вдруг заключил в объятия Добрыню и поцеловал его в губы. Добрыня в ответ засмеялся. Но вскоре Змей вернулся на заставу. Он сел на землю, затем все увидели, как две головы его втянулись в спину, чешуя превратилась в кольчугу, крылья в чёрный плащ. И вот перед богатырями стоял уже зрелый витязь, коротко стриженный, с бородкой с проседью.

— Что ж, Ратмир, выходит, ты за нас? — спросил его Добрыня.

— Не ведь мы же с тобой друзья, — отвечал чародей, — у нас договор.

Но тут перед богатырями появился всадник. Илья слез с коня и пошёл прямо на Змея, тщательно вглядываясь в его лицо, как будто хотел получше его запомнить.

— Я тебя знаю, — удивлённо вымолвил богатырь.

— Ну, конечно, — отвечал Змей, — мы виделись однажды.

— Но ведь это же… этого же совсем не может быть.

Глава 24 Ярость викингов

Гаврюша в походе разъезжал на новом, вороном коне, нарядился в крепкий пластинчатый доспех, который уже успел украсить золотом. Как только он стал боярином, дела его резко пошли в гору. Простолюдины и прежде, бывало, входили в дружину, взять хоть к примеру Ставра Годиновича. Но прежде человек, попавший в дружину, покупал себе дом в Славенском конце, обзаводился родственникам среди бояр и разрывал свои прежние связи с черню. Теперь людинские бояре, попавшие в дружину по милости Ярослава, остались жить в Людином конце. Гаврюша по-прежнему оставался головой в своей братчине, продолжал вести все свои старые дела, только теперь у него появились новые привилегии. Такого в истории Новгорода ещё не было, и за это новые бояре теперь отправились с князем в новые поход на Киев и взяли с собой великое множество наёмников из Людина конца. Далеко не все новгородские бояре принимали участие в том походе. Не было здесь и брата Добрыни — Кирилла. Зато Ставр был здесь. Купец уже успел сравнить доходы от торговли в Киеве и те же доходы в Новгороде, и понял, что в столице можно поднимать совсем другие деньги. С тяжёлым сердцем он расставался со своей женой, ведь совсем недавно ему стало известно, что его любимая жена — Василиса ждёт ребёнка.

— Наш ребёнок получит то, чего мы не имели в детстве, — обещал своей жене купец.

— И для этого нужно ехать в Киев? — нахмурилась Василиса.

— Больше того, нужно сражаться, милая. Наш князь умеет быть благодарным, и если всё получится, мы с тобой переедем не на север, как ты боялась, а в Киев. И заживём совсем другой жизнью.

И, крепко поцеловав жену, Ставр забрался на коня и отправился в путь. В этом походе принимал участие и сам князь Ярослав, но полководцем теперь был викинг Рагнар, которому помогал его красивый племянник — Эймунд. Во всех мелких стычках Эймунд бросался вперёд, и оставалось только дивиться его неистовой силе и удали. Порой казалось, что у него и вовсе нет костей, так ловко он уворачивался от, казалось бы, смертоносных ударов. Но Эймунд был прекрасно натренирован, он мог отбиваться сразу от нескольких врагов и в такой толкучке и сутолоке, казалось, даже лучше чувствовал себя. После каждой такой стычки викинг выходил перепачканным в грязи и в крови. Его красивое лицо с аккуратной бородкой и длинные белые волосы легко пачкались, и это сразу бросалось в глаза. И тогда викинги затапливали баню и приводили себя в порядок. Северные воины долго и тщательно следили за собой, стремились всегда быт красивыми, носили дорогие украшения, особенно Эймунд, который и так от природы был красив. Все они любили красиво одеваться и даже во время военного похода всячески украшали свои доспехи и оружие.

— Красавчики слишком привыкли к морю, — ворчал, глядя на них, Рогнвальд, — они ещё не поняли, куда попали.

— Они и на суше, как посмотрю, хороши, — отвечал ему Ставр.

— Это мы ещё посмотрим. Как они поведут себя в настоящем бою. Рагнар хотя бы не высовывается, мудро начальствует, а вот племянник его постоянно лезет на рожон. Попомни мои слова, это ничем хорошим на кончится.