Поход (СИ)

В целом пройдя в каре 14 вёрст, русские увидели неподалёку высокий холм (курган) - старое татарское кладбище (урочище Кара-Агач-Баба), расположенное в районе Аскарана на берегу реки Каркарчай. Здесь отряд расположился лагерем, так называемым вагенбургом (гуляй-городом), когда линия обороны выстраивается из обозных повозок.

Отсюда виднелись шатры войска Пир-Кули-хана, причём это был только авангард армии, которой командовал наследник персидского престола Аббас-Мирза.

В этот же день П.М. Карягин послал Лисаневичу требование оставить Шушу и идти к нему, но последний в силу тяжелейшей обстановки сделать этого не мог.

XIV

Для увеличения численности населения Елизаветпольского округа П.Д. Цицианов всеми мерами привлекал сюда земледельцев-армян из Карабаха, достигая этим экономического ослабления карабахского хана. В частности, Лисаневич захватил и вывел с собой на данную территорию 250 армянских семей. В их числе была семья Арютина Атабекова: он, жена и два женатых сына: Иованес-юзбаши и Акоп.

14 мая 1805 года Карабах присоединили к России. Лисаневич отправился в Шушу.

П.М. Карягин воспользовался этими обстоятельствами, чтобы облегчить положение армянских семей, переселившихся в Елизаветполь, и часть из них отправил обратно в Карабах. В том числе вернулась в н.п. Касапет семья Арютина Атабекова. Но там всё было разграблено. П.М. Карягин их спас от разорения, приказав вернуть им имущество.

В благодарность Иованес-юзбаши направился волонтёром в русскую армию, где использовался в качестве переводчика и проводника. Там он получил новое имя - Ваня-юзбаши. Именно через него П.М. Карягин отправил в Шушу послание Лисаневичу. Дело в том, что в одном из соседних населённых пунктов, армянской деревне Храморт, находились знакомые Вани-юзбаши. Они и помогли доставить послание.

Фамилия Атабековы была одной из древнейших фамилий старой Армении. Возможно н.п. Касапет являлся остатком их древних родовых уделов.

XV

Вечером 24 июня персы начали штурмовать вагенбург. Атаки с перерывом продолжались до самой ночи. Потери персов были громадны. К утру (25 июня) персидский военачальник отвёл свои отряды на высоты вокруг русского лагеря.

П.М. Карягин надеялся на помощь карабахского хана, но скоро узнал, что хан изменил России, и его сын с карабахской конницей находится в персидском стане.

С 25 июня персы начали артобстрел русских. К вечеру к ним подтянулись основные силы (около 20000), возглавляемые Аббасом-Мирзой.

На третий день боёв у татарского кладбища (26 июня) персы отвели у осаждённых воду и поставили над самой рекой четыре фальконетные батареи, которые день и ночь обстреливали гуляй-город. С этого времени потери русских начинают быстро увеличиваться. Положение осаждённого отряда стало критическим: патроны и сухари были на исходе. Но, несмотря на жажду, зной, тревожные и бессонные ночи, обороняющиеся не только переносили лишения, но и делали вылазки.

XVI

В ночь на 27 июня солдаты под командой поручика Ладинского проникли до самого персидского лагеря, овладели 4 батареями на Аскарани, переколов штыками персидских артиллеристов. Они не только разорили батареи и добыли воду, но также принесли с собой 15 фальконетов.

К этому дню в русском отряде осталось 350 человек, причём половина имела раны разной степени тяжести.

Успех вылазки превзошёл самые смелые ожидания П.М. Карягина. Он вышел благодарить храбрых егерей, но не найдя слов, перецеловал их всех перед целым отрядом.

На следующий день (27 июня) Ладинский был тяжело ранен персидской пулей в собственном лагере.

XVII

27 июня персы вновь начали штурм русского лагеря. Атаки велись целый день.

П.М. Карягин решился отправить 40 человек за продовольствием в ближайшие селения. Но тут произошло неожиданное.

К рассвету 28 июня из посланной команды вернулись только 6 человек, которые рассказали следующее. Как только они вошли в деревню Храморт, их окружили персы. Их начальник и 6 нижних чинов перебежали к противнику. Им еле удалось спастись, остальные были изрублены.

Это оказало своё впечатление и ночью (с 28 на 29 июня) к персам перебежало ещё 19 солдат.

Отряд, посланный в деревню Храморт, возглавлял офицер, не пользовавшийся уважением солдат и не внушавший особого доверия. Это был иностранец, неизвестно какой национальности, который называл себя русской фамилией Лисенков.

Настоящий Лисенко в это время находился в персидском лагере, где требовал к себе повышенного внимания и почестей.

XVIII