Поход за радугой

– Чем дольше вы не вызываете охрану, тем меньше вероятность такого исхода. Когда вы открыли-таки окно, эта вероятность, и без того скромная, в момент упала раз в пять. Однако я по-прежнему могу уволочь вас силой. А в особняке Борова ждёт менталист второй ступени. Так что если вы действительно хозяин Борова, ни скрыть это, ни избежать последствий вам не удастся.

– Полагаете, что вы вправе судить командора Союза?

– Командора – нет. Паука – безусловно.

Сухтал глубоко вздохнул… и тихо хмыкнул.

– Вы грамотно отрезали мне пути к отступлению. Ладно. Летим. Только постарайтесь не выронить меня по дороге.

– О, не волнуйтесь. Если что, я вас обязательно поймаю.

Игла вернулась спустя сорок пять минут. Не одна. Луч ожидал чего-то в этом роде. И почти не удивился, когда некромант, поставив принесённого мага на пол и встав рядом, сказала:

– Командор, знакомьтесь: Луч, Клин, Лурраст. Представлять эту жирную тушу нужды нет, а девочку я не знаю.

В несколько решительных шагов Сухтал добрался до Борова, приподнял его голову, взявшись за складчатый подбородок рукой в перчатке.

– Наведённый транс?

– Он выстроен, – сказал Луч. – Можете спрашивать.

Командор бросил короткий взгляд на раму, слишком маленькую для взрослых женщин, повёл плечами, снова посмотрел в глаза Борову и задал первый вопрос. Спрашивал он быстро, отрывисто, умело. Полный список преступлений капитана его явно не волновал. Поза и тон голоса Сухтала прямо-таки кричали о том, что Боров – мертвец. А сколько он будет мучиться перед смертью и за что именно, уже не суть важно. Зато первостепенно значимым для командора был вопрос личности "хозяина". Все его основные и уточняющие вопросы были связаны именно с этим.

Луч слушал вопросы, слушал ответы, запоминал их и пытался построить цельную картину по новым и старым штрихам. За время отсутствия Иглы Борова уже трясли на предмет личности его хозяина. Гипотеза Иглы, кстати, блестяще подтвердилась: хозяин никогда не называл себя командором, он просто умело, пользуясь рядом мелких деталей, подвёл Борова к этому выводу, да так, чтоб у капитана и сомнений не возникло в правильности его догадок. Хозяин появлялся перед Боровом в чёрной бархатной маске со спиралями из мелких бриллиантов, в свободной мантии мага и в перчатках. Но при этом голос хозяина сильно походил на голос командора, совпадали рост, видимые признаки сложения и (Игла опять попала в точку!) хозяин носил стальное кольцо вроде того, которое было у Гамбита, вместе с кольцом-печаткой, принадлежащим Сухталу. Иногда хозяин на глазах у Борова творил заклятья водной магии. Не так чтобы напоказ, но при этом даже дураку стало бы ясно, что это именно водная магия, а не какая-то ещё.

Ну и, помимо прочего, все встречи с хозяином происходили тогда, когда командор был в Шинтордане. Когда командор уезжал из города, хозяина также "не было на месте".

Неожиданно Сухтал замолчал. Ненадолго, примерно на полминуты.

– Повтори, – севшим голосом сказал он, – какими именно словами хозяин отдал приказ?

– Этот червячок отрастил слишком длинные уши. Надо бы с ним провести занятие…

– Хватит!

– Командор? – насторожилась Игла.

– Ты совершенно правильно сделала, что не стала тревожить мою охрану. Мне надо обратно в цитадель. Тихо. И быстро. Доставишь?

– К вашим услугам. Но вы уверены, что…

– Почти. Вот только я был бы не прочь увериться ещё кое в чём. Ты действительно таскаешь свой бастард не для красоты?

– И я, и Клин умеем работать не только магией.

– Насколько хорошо?

– С мастерами Школ Боя не фехтовала, но восполнить недостаток опыта не побоюсь.

Луч моргнул. Ещё один сюрприз!

В тех частях мира, что обжиты людьми, есть четыре Школы Боя. Север – Школа Нарш. Восток – Школа Кальмис. Юг – Школа Тонг. И западная Школа Даммер. Каждая из них славна чем-то особенным. Так, восток хранит секреты трав, минералов и вытяжек, способных сделать бойца нечувствительным к боли, придать ему сил сверх отмеренного природой, обострить чувства, наделить поистине мистической проницательностью. В Школе Тонг издревле практикуются искусства "незримого доспеха" и "незримого удара". Южные мастера не признают брони и оружия, выходят на бой почти обнажёнными, но одерживают победы над противниками, обременёнными доспехами и мечами. Западная Школа сильна глубочайшим знанием уязвимых точек и путей жизненной энергии. Каждый воин Школы Кальмис – не только боец, способный лёгким тычком парализовать любого верзилу, но также лекарь, умеющий и излечить, и излечиться.

О младших учениках Школ Боя говорили, что один из них стоит пяти рядовых бойцов. Старший ученик – десяти, а то и двадцати. Младшие мастера стоили полусотни. А старшие мастера почитались непобедимыми. Физически. Вот только для овладения своим телом и оружием в должной мере требовалось отдать суровым тренировкам лет тридцать. Начать не позже, чем в пятилетнем возрасте и далее не меньше десяти-двенадцати часов ежедневно проводить с оружием в руках… спрашивается, когда Игла успела ещё и это?