Похороненный дневник

Джаспер обнаружил, что вновь оказался в бабушкином доме, на ступенях лестницы, ведущей наверх. Он слышал голос. По крайней мере, так ему казалось. «Я сплю», — понял он, глядя в розовое небо, зажатое между обвалившимися балками крыши.

Единственным звуком, который до него доносился, было пение далекой пичуги где-то вдали. Пока чей-то голос не шепнул: «Кто тут?»

Джаспер медленно взобрался по лестнице.

— Эй! — тихо позвал он с верхней ступени. В углу темнел прямоугольник бюро.

У стены напротив стояли две кровати. На краю одного из матрасов приютилась большая тень. Когда тень шевельнулась, Джаспер не сдержал испуганного вскрика.

— Джаспер! — ахнул голос.

Вспыхнуло желтое пламя. Щурясь, он силился приспособить глаза к внезапному вторжению света.

— Мам?

Тень опустила лампу, чтобы он мог рассмотреть лицо. Это была она. Джаспер схватился за перила, чтобы не полететь с лестницы кувырком.

— Что ты тут делаешь? — прошептала она.

— Я… мне приснился сон. За мной гнался волк. Мне так хотелось отыскать тебя… — запинаясь, выдавил он, все еще не веря собственным глазам. Мамино лицо расплывалось в мерцании слез. — Это правда ты?

— Да, солнышко, я. Подойди ко мне. — Мама улыбалась в свете лампы и протягивала руки, призывая к себе, в свои объятия.

Он подбежал к ней, едва не споткнувшись о покореженные непогодой, вспученные доски. За всю жизнь его еще не переполняло столько чувств сразу, и это совсем сбило Джаспера с толку. Он даже не смог бы назвать их все.

Она обхватила его руками.

— Шш-ш… Все хорошо, детка. Только не плачь.

— Я так скучал, — всхлипнул он. — Мне приснилось, что ты умерла.

— Умерла? Откуда такие нелепые мысли?

Когда он, захлебываясь от слез, изливал душу, рассказывая ей об Айаше, о застреленном детективе, о Галатасе и федеральном маршале, о Мотеге, слова растекались по маминому плечу, размывались и тускнели. Кажется, она не могла уловить ни единого.

И ответила только:

— Тише, тише! Я тоже скучала по тебе, солнышко. Я бы ни за что не оставила тебя совершенно одного. — Еще несколько минут невнятного бормотания, и мама взяла его за плечи, мягко отстранила от себя. — Тебе не следует здесь быть. Где твой дядя?

Джаспер с трудом вернул себе самообладание и постарался вспомнить.

— Я убежал… Мне приснился тот сон, и я отправился искать тебя. Они все еще спали.

— Ну, теперь-то уже проснулись. Тебе нужно вернуться, — она посмотрела ему в глаза, твердо и прямо. — Им не стоит знать, что я где-то поблизости.

— Да, мэм, — кивнул Джаспер, но ему не хватило сил уйти. Не так скоро. Он вытер глаза, обеими руками. — Но почему?.. Зачем ты здесь? Почему уехала?

— Я не уезжала. Но все они должны были именно так и думать. Мне было нужно защитить тебя. Отправить их куда-то в другое место.

— Ты все время была здесь? В этом доме? В клинике? Ты приходила туда?

Она прикусила губу и кивнула.

— Я приходила навестить тебя при первой же возможности, детка. Просто я не могла ничего рассказывать тебе и твоему дяде. Это опасно.

— Большой Билл сказал, у тебя всего два дня, прежде чем они совершат нечто ужасное. Почему? Почему эти люди тебя ищут?

При звуках этого имени ее глаза широко раскрылись. Между бровей пролегла глубокая морщинка, а пальцы впились в плечи Джаспера. На какой-то миг мальчик испугался, что мама сейчас ударит его.

— Не твое чертово дело. Понял? Держись от них подальше. И не верь ни единому слову — ни обо мне, ни о чем угодно. Они лжецы, солнышко. Убийцы… Ты должен перестать задавать вопросы.

Он кивнул, борясь с новой лавиной слез. И решил, что не станет возражать, если мама захочет его ударить.

— Они хотят убить тебя? Или уже убили?

— Пока еще нет, — ответил со стороны лестницы грубый мужской голос.

Мать Джаспера вскочила и, ухватив за плечо, забросила мальчика себе за спину, так что он не мог видеть вошедшего.

— Билл! — потрясенно выдохнула она. — Я… Я собиралась встретиться с тобой сегодня. Правда собиралась.

— Ну еще бы, — рассмеялся Большой Билл. — Только уже немного поздновато. Будешь делать все, что скажу, и тогда я, возможно, отпущу мальчишку.

— Отпусти его сейчас же! — велела она, но Джаспер ясно расслышал нотки страха в мамином голосе. — Он тут совершенно ни при чем. Он еще ребенок.

— Не переживай, Тея. Твой малец пришелся мне вроде как по душе. Если б не он, как еще я бы нашел это местечко? — Подойдя, Большой Билл дернул Джаспера за запястье, отрывая от матери. В другой его руке был зажат пистолет. — Я уже давно за ним наблюдаю.

Вспышка ужаса ослепила мальчика. Билл увязался за ним, а Джаспер, глупец, и не заметил! Та рощица! — понял он вдруг; там полно места, чтобы скрыться среди деревьев, обступивших заднюю стену амбара. Он ни разу даже не подумал оглянуться.

Большой Билл подобрал масляную лампу и весело подмигнул маме Джаспера. В желудке у мальчика разлилась желчь: Билл заметил огонек этой лампы в окне сгоревшего дома. В темных полях она послужила ему маяком.

— Если хорошенько подумать, иначе и быть не могло, — ухмыльнулся Билл. — Ты. Здесь, наверху.

От лица Алтеи отлила вся кровь.