Похороненный дневник

Джаспер перечитал эту запись еще разок, помедленнее, просто чтобы удостовериться. На этот раз Уэйна не оказалось рядом, чтобы разбирать трудные слова и жаловаться на девчачьи сопли, но он и сам справился. Джаспер начал замечать, как из путаницы перекрученных чернильных линий проступает внятная речь. То же самое случилось, когда ему было четыре. Однажды он раскрыл любимую книжку про голубой паровозик и увидел не просто знакомые буквы, которым его научила мама. Казалось, давно выученный назубок рассказ выпрыгнул со страниц ему навстречу.

Гордость этим новым достижением длилась недолго, и он вновь перечел последние абзацы, думая о маме, сидящей на коленях у мистера Хойта, с его бледным лицом и недовольно поджатыми губами.