Похороны ведьмы

– Вероятно, имелись в виду ноги, – пояснил Дебрен. – Потому что и копытных тоже по нему распознавали. Я слышал об этом. Ранневековый пережиток, хоть и верно все еще полезный в большинстве случаев. Потому что из чудовищ и нелюдей действительно мало кто на коня залезет. Но уже эльфы, к примеру…

– Шестая стопа – не ноги, – прервал его Беббельс. – Я говорю о единице измерения. Ну, вам-то, лелонским лесным дикарям, это наверняка понятие чуждое. Вы все шагами измеряете, а если спросить, сколько стоп в лелонском шаге, не говоря уж о пальцах и линиях, то такой олух пасть раззявит и в промежности чесать начнет.

Дебрен пожал плечами и снова занялся мулом. Мнение о лелонцах было явно обидным, но уж никак не утаишь, что верленской техники и магии нет в мире равных. Во всяком случае, в том мире, что к западу от Нирги.

– Правило шестой стопы, – удовлетворенно продолжил Беббельс, – гласит, что кто ростом равняется шести стопам, тот по закону причисляется к полноценным людям. Однозначно. Естественно, речь идет не о детях. У тех, кто шестистопный рост превышает, Гит Дольфлер и его соратники рекомендуют проверить форму ушей. Не треугольные ли они, не эльфьи ли. Рост в неполных пять стоп ставит под сомнение принадлежность объекта к роду человеческому, однако это не относится к женщинам и изнеженным женоподобным личностям. Применительно же к жертвам погромов авторы "Размышлений" советуют проявлять сдержанность и рассудительность. А ты как художник подпадаешь под категорию изнеженных.

– Он? – удивился Дебрен. – Камнерез-то? Мало какой рыцарь не позавидует его мускулатуре.

– Скажешь тоже – рыцарь, – пожал плечами Беббельс. – Половина из них – неподвижные ожиревшие колоды. Чтобы не ходить далеко: Крутц, светлой памяти граф Допшпик. Знаете, как он с той сукой, своей ведьмой, познакомился? Отправился на шахту Римелей – вброт прихватить, потому что стоило ему латы надеть, так он никаким манером не мог самостоятельно на коня забраться, хотя уже тогда голодранцем был и латы носил тонюсенькие, больше напоказ, чем для боя. Впрочем, мы о тебе собирались говорить, полулюд. – Он тихонько толкнул ногой тележку Вильбанда. – Если ты из своей смехотворной колымаги вылезешь, то, даже на культи встав, четырех стоп не наберешь. А это уже под такую недолюдность подпадает, что авторы "Размышлений" однозначно запрещают дальнейшую проверку. "Урода, – пишут они, – как можно скорее издали порази, лучше всего сбоку или пращей, ибо собачку самострела легко можно магией загвоздить. И лишь потом подойди, холодным оружием дело докончи, а труп обильно священной водой полей либо проткни осиновым колом". Не скажу, что эти методы продолжают применять, во всяком случае, у нас, в свободном мире, но случайно знаю, что "Размышления" официально из специальной литературы не вычеркнули. Как-то удержались – вероятно, потому, что их во времена Второй Империи издали. Так что по старому знакомству упреждаю: думай, с кем и о чем говоришь. Потому что если ты язвительным языком еще хоть чуть больше гному уподобишься, то какой-нибудь традиционалист тебя издали поразит и колом наградит, причем все будет в согласии с законом.

Вильбанд какое-то время молчал.

– То, что я тебе тогда сказал, – проговорил он наконец, – не очень-то устарело. Так что не силься напугать. И держи ноги подальше от моего самодвига. Я инструменты вожу. Еще, глядишь, какой-нибудь молот тебе туфли подпортит.

Беббельс, к немалому удивлению Дебрена, и на этот раз не зарубил калеку. Даже усмехнулся.

– Я найду тех, что вокруг замка крутятся, – пообещал он. – Знаю, кто это. Индюками их кличут, потому что они с кражи благородной птицы начинали. Особо далеко, по правде сказать, не зашли, но не из-за трусости. На счету у них трупы есть, даже бабы.

– Бабы? – поднял брови Дебрен.

– Семейная фирма. Два брата, сестра и свояк. Этот в замке служил, так что они запросто могли бы внутрь проникнуть. Однако не проникли. Интересно, правда?

– Вы о чем, господин оберподлюдчик?

– О том, что это недурной случай, этакий покинутый замок. А покинули его, следует тебе знать, в панике. Ведьма метала заклятия куда попало, не минуя и собственную прислугу. По женщинам и детям тоже. Неудивительно, что слуги удрали в чем были, бросив все имущество, даже собственное. И что делают Индюки? Крутятся, вынюхивают. А из деревни, что под горой, мальчонок исчез. Известный тем, что лазил через забор и яблоки в приходском саду с самых высоких яблонь воровал. Белкой его прозвали, потому как мало того, что он подобно этим зверюгам по веткам ползал, так еще и рыжим был.

– Выдумаете…