Похороны ведьмы

– Знаю. – Подлюдчик не глядел на него, но глаза бегали непрерывно, прощупывая темные щели башенных амбразур, оконца на чердаке замка, просветы между зубцами. – Мне встретился братишка. Кстати, мула у тебя уже нет. Пришлось его прибить, потому что священнику делать это не к лицу, а вы здесь, вероятно, намереваетесь обороняться. Напрасно мечтаете: я пещеры с одним-единственным входом штурмом брал, что уж говорить о таком дерьмовом замке. Не обольщайся: прежде чем Зехений до города доплетется, ворота запрут. Даже если он стражу уговорит, а потом кого надо мобилизует, то до рассвета сюда ни одна собака не заглянет. А ночью я вас запросто…

– Обойдемся как-нибудь. – Магун оглянулся, проверил, как идут дела у Курделии. Руки у нее дрожали, но она по крайней мере не глазела на его по-дурацки выпяченный зад в штопаных-перештопаных коротковатых кальсонах. Хорошо. Только б Вильбанд не подвел. Он еще раз оценил угол. Проверил, не блеснет ли тот нагим торсом над краем стены. К счастью, у мисюры был большой воротник. – Послушай, Беббельс: господин Вильбанд вызывает тебя на поединок, на честный бой с холодным оружием.

Ошибка: подлюдчик аж остановил коня. И даже не рассмеялся, настолько был удивлен.

_ Что-что? Меня? Это дерьмо в тележке? – Беббельс на мгновение забыл о необходимости присматривать за амбразурами. Эх, если бы у них был хотя бы один стрелок в помощь… – Издеваешься? Или, может, он наконец решился?

– Решился?

– Однажды он уже искал смерти. Сказал, что, когда ему вконец эта собачья жизнь обрыдлет, он мне на туфли нассыт. Просил, чтобы тогда я его одним ударом, чтобы больно не было. А с обоссанной туфлей я имел бы право, никто б не придрался ни за убийство, ни за помощь в самоубийстве. Ссылался на старое знакомство наших семей, но я ему отказал. Не настолько уж я память деда чту, чтобы башмаки в чистку отдавать. Пусть воспользуется веревкой, если ему жизнь не мила.

Было тихо. Слишком тихо. Курделия слышала и – что хуже – слушала. Она застыла над трупом Кавберта. Дебрен махнул рукой, бросил на нее отчаянный взгляд. Она очнулась. Начала проталкивать бессильную руку трупа в рукава кафтана.

– Я не знаю мотивов. – Дебрен снова смотрел на стену. – Но сейчас он к тебе выедет. Только ты должен драться честно, без колдовства и арбалета. Потому что иначе я к нему на помощь прыгну. Предупреждаю, Беббельс: я неплохо левитирую, если мы на тебя вдвоем навалимся, он снизу, я сверху… так что давай без фокусов.

Колеса тарахтели в двух поворотах дороги дальше. Быстро. Черт подери, слишком быстро! Они могут не успеть. Он отпрыгнул за зубец, сорвал с головы мисюру, не дожидаясь веревки, швырнул ее в сторону приросшей к скале графини, подправил телекинезом. Чуть не промахнулся, в последний момент она подняла зеркальце на берцовой кости, поймала. На Кавберте уже был зеленый кафтан Дебрена. Брюки и башмаки были с самого начала. Когда Вильбанд миновал северо-западный угол замка, проволочный капюшон дополнил одежду покойника. Курделия, придерживая труп за ноги, толкнула его силой своего взгляда, подвесила в воздухе головой в сторону Дебрена. Чародей быстро уточнил угол, на мгновение высунувшись из-за стены. Он надеялся, что Беббельс, если и увидит его, хотя бы не заметит отсутствие ржавой проволоки вокруг лица. Или просто не успеет сделать выводы. Времени оставалось почти ничего.

Скверно. Он начертил кирпичом направление на соответствующие участки дороги. Камнями они тренировались тоже. Поэтому он быстро сообразил, что стоит слишком далеко влево. Черт побери! Надо было попасть в просвет между соседними зубцами. Но он промахнулся.

Затрещала сломанная доска. Хорошо. По крайней мере она… Доска переломилась под колесами, дав знак к атаке. Магун рубанул рукой, показывая Курделии, куда целиться. Он обезболил себя, но в глазах все равно слегка потемнело.

Внезапно он усомнился в разумности плана. Курделия не попадет. У нее были проблемы с камнями, а ведь именно на камнях она тренировалась. Не на трупе. Кавберт и без того выглядел паршиво, если его вдобавок раза два перебросить через стену… Нет, не попадет, чудес не бывает. Бросок вслепую, далеко, дорожка узенькая. А если, упаси Боже, все-таки попадет в дорогу немного повыше Беббельса, между ним и мчащейся сверху тележкой? Махрусе сладчайший… Как они могли пойти на такой идиотизм?!

Но было уже поздно. Краем глаза он увидел вылетающий из-за деревьев бочкокат. Морщась от боли, поднял большое настенное зеркало. Прыгнул, согнувшись пополам.

Справа, во дворе, Кавберт взлетел крутой дугой в небо. Слева Беббельс, вероятно, протирал глаза от изумления.

Когда он увидел труп снова, тот в зеленой одежде и рыжей от ржавчины мисюре как раз пролетал над стеной, а Вильбанд переносил руку с двигателя на торчащее во временном захвате копье. Дебрен, конечно, не видел деталей, ему по-прежнему приходилось скрываться – по крайней мере настолько, чтобы подлюдчик не узнал его в мелькающем между зубцами пятне. Слишком многое зависело от веры в одетых в зеленое левитирующих чародеев.