Похоть

– Тогда позволь мне быть хорошим за нас обоих, – произнес я, игнорируя восставший член и пульсацию крови, призывавших к ночной охоте и желавших поглотить Честити целиком.

Она приложила палец к губам, ее глаза потемнели, а щеки пылали.

– Спокойной ночи, Рэтт Мастерс.

– Сладких снов, Честити Гриффин.

Я наблюдал, как она шла к дому, а потом исчезла из виду, и только тогда позволил себе выдохнуть. Уперся руками о крышу машины, стараясь успокоить дыхание.

Честно говоря, никогда прежде я не испытывал такого желания. И это должно было произойти прямо сейчас.

«Я в полном дерьме».

Глава 23

Следующие дни пролетели как в тумане, имя которому было «Честити». Она стала моей зависимостью, занимая каждую мысль. В университете Честити застенчиво мне улыбалась, писала разные строки из «Ромео и Джульетты» или же просто пустяки.

Обычно от такого дерьма я бежал, сверкая пятками, но только не с Честити.

Я воздерживался, не заходя дальше поцелуев в губы то тут, то там, но между нами потрескивало такое сильное сексуальное напряжение, что – я был уверен – сродни огромным табличкам в руках с надписью «Хочу тебя трахнуть».

– Рэтт, пожалуйста, убери телефон на несколько секунд, – попросил отец, в его голосе слышалась нервозность.

Он боялся меня. Нет, не меня, а того, на что я оказался способен. Отец догадывался, что я стал частью «Элиты», или же это ему только предстояло, поскольку Бог не особо скрывал свои разговоры об обществе. Впрочем, в последнее время он заходил все реже и реже. Это моя вина. Я был слишком занят Честити.

– Конечно, – я отложил телефон и глотнул энергетика, который открыл час назад. Он уже почти выветрился, но все равно утолял жажду.

– Твоя мать приедет в город на выходные. У нее тут кое-какие дела. Было бы неплохо нам всем пообедать...

Мышцы словно залило кислотой, обжигая и сердце.

– А она хочет? – в моем голосе отразилась мольба. Словно я не взрослый мужчина вовсе, а маленький мальчик, по-прежнему любящий маму и скучавший по ней.

– Да, это ее идея.

«Ее идея. Она хотела пообедать».

– Ладно. Дай знать где и когда.

– Отлично.

*****

В походке появилась некая скованность, что не укрылось от Гордыни, с которым я пересекся в кофейне кампуса.

– Ты переспал с ней? – спросил он, хлопнув меня по спине и приподняв кулак для приветствия.

– Нет, еще нет, – покачал я головой, рассмеявшись, но вышло как-то натянуто. «А существовал ли срок на соблазнение Честити?»

– Тогда что за довольный вид? – фыркнул он, отпив кофе и поморщившись.

– Ничего такого, но мы в пути.

– Пути в никуда?

– Ты знаешь, что я имел в виду. У меня есть лимит времени?

– Было бы неплохо, если бы ты успел до конца универа, – усмехнулся Гордыня.

– Значит... нет?

– Что нет? – спросил Гнев, садясь рядом с нами. Последние пару дней он словно был не в себе, а его глаза постоянно туманило беспокойство.

– У тебя все в порядке? – спросил Гордыня, тоже отметив поведение Гнева.

– Да. Мне нужно на занятия, – с этими словами он поднялся и неторопливо ушел.

– Это было странно, – произнес я.

– Вы все странные, – проворчал Гордыня, отбросив полный стакан кофе в мусорку и поднимая рюкзак.

– Значит... нет? – крикнул я ему вслед.

Он меня проигнорировал. Мудак.

Уроки слились в один, день шел чертовски медленно.

Честити: Карнавал в городе.

Я: Благодаря тебе карнавал всегда рядом, ведь ты пахнешь сахарной ватой и яблоками.

Честити: Это хорошо?

Я: Очень хорошо *стон*

Честити: Если пойдешь со мной, я позволю тебе поцеловать меня в тоннеле любви.

Я: Идет. 

Глава 24

Мышцы гудели от предвкушения. Я сжимал и разжимал кулаки. С тех пор как Честити сказала, что позволит поцеловать ее в тоннеле любви, я не мог думать ни о чем другом.

Выбранный Честити наряд сводил меня с ума. Член болезненно ныл. Те чувства, которые она во мне вызывала, были так непривычны, но мне хотелось изо всех сил бежать им навстречу, а не прочь.

Честити сдерживала мою боль, печаль и страх, что я недостаточно хорош, чтобы жить, ведь даже мама меня ненавидела. Честити успокаивала бушевавшую во мне бурю, и я мог дышать.

– Ты опять пялишься, – она прикусила губу и повернулась ко мне.

– Даже не стану отрицать, ты выглядишь потрясающе, – сказал я ей, снова окидывая взглядом ее летнее платье, обтягивавшее грудь и талию и чуть расходившееся к подолу, как бы заигрывая с кремовыми бедрами. Честити излучала сексуальность и невинность, завернутую в восхитительную запретную упаковку.

– Давай возьмем сахарную вату, – просияла Честити, потащив меня к фургончику.

– Две, пожалуйста, – попросил я, но Честити подняла палец.

– Одну, мы поделимся.

Девушка за прилавком посмотрела на меня, ожидая подтверждения.

– Одну.

Вокруг нас двигались люди подобно статистам в кино. Но этим вечером мы были только вдвоем. В нашей реальности больше никого не существовало.

*****

Накрутив сахарную вату на палец, Честити демонстративно высунула язык, запихивая ее в рот, чтобы проглотить.

– Хочешь попробовать? – ухмыльнулась она, подталкивая розовое облако к моему лицу.

«Да, очень».