— Это остаточное, угасающий мозг цепляется за последнее, что он помнит. Сейчас ты что-то вроде духа. Призрака. Или иногда твою субстанцию еще называют душой. Мы тебя заселяем в новое тело, чтобы остальные тоже могли тебя видеть. А говорить я тебе запретил, потому что тогда тебя бы почувствовали остальные. Это у нас нормальная практика. Нечего сотрудников волновать лишний раз. Кстати, мы уже пришли.
Он толкнул дверь и ослепительно белый свет залил все вокруг, стоило мне войти. Помещение было огромным и в отличие от коридоров с фиолетовым сумрачным освещением здесь я чувствовал себя гораздо уютнее.
— Здесь мы подберем тебе новое тело! — воскликнул Тони, снова щелкнул пальцами и прямо из стены выскочили два манекена с несколькими подключенными трубками и масками вместо лица. — Можем дать мужское или женское, если ты хочешь. А еще можем сделать комбинацию и создать тебе что-нибудь поинтереснее, там, двадцать сантиметров между ног при наличии третьего размера…
— Да ебаный в рот! — я выглянул из-за мужского тела. — Хватит уже! Нормальный я! Мужское давай!
Глава 4
— Так, Роман, — Тони подошел ближе. — Ты, главное, не ссы. Нормально все будет с переселением твоей черной душонки. На этом остановишься? Или еще повыбираешь?
Я посмотрел на рослый манекен. Нормальное спортивное тело, не перекачанное, но с хорошим рельефом. Кубики пресса, рельефные бицепсы, широкие плечи…
— … и девятнадцатисантиметровая елда меж ног, — добавил Тони, шлепнув при этом манекен по ляжке.
Я ожидал услышать звук грохочущего пластика, но вместо этого прозвучал удар, как по живому телу.
— Устраивает?
— Вполне, — ответил я испуганно. — А что, за него надо будет потом расписаться кровью?
— Не стоит. Если ты нас кинешь или будешь плохо работать… тебя уничтожат. Буквально. До атома, — черный костюмчик улыбнулся. — И мне почему-то кажется, что ты не хочешь расставаться с жизнью, которая досталась тебе лишь благодаря моей помощи.
— Эм… угу, — сказал я, представив, как меня разрывает на клочки. — Все на честном слове. Ну хотя бы мордаха у него нормальная будет или мне бонусом достанется рыло страшнее атомной войны?
— Обижаешь, — Тони подмигнул. — Иди сюда. Встань рядом с ним, — он снова щелкнул пальцами, на этот раз оглушительно громко.
— Обязательно всегда делать это так картинно? — возмутился я, но послушно встал справа от своего будущего тела.
— Привычка. Можно и без того обойтись.
Все вокруг затуманилось, но видел, как с головы манекена отпала маска, а Тони водрузил на ее место… новое лицо?? Все расплывалось еще сильнее, потом и вовсе померкло.
— Ты меня слышишь? Попробуй кивнуть. Ага, с нервами все в порядке, — сильный шлепок оставил горящий отпечаток на бедре. — Теперь скажи что-нибудь.
— Больной ублюдок, — пробормотал я.
— Что? — Тони повеселел.
— Могу повторить, но тогда тебе точно не понравится. Нах так бить?
— Проверка. Открывай глаза уже. Теперь ты снова человек.
С шипением отпали трубки. Несколько болезненных уколов в районе спины заставили меня вздрогнуть, но глаза я открыл и даже очень широко.
— Хорош таращиться.
По конечностям побежали мурашки, иголочки или как их еще назвать можно. Теперь я смотрел на свое тело сверху вниз, а не со стороны. Рельефные грудные мышцы отсюда казались даже слишком большими — но член все равно видно.
— Я сказал: хорош. Таращиться! — щелчок пальцами и моя голова задралась повыше. — Я и сам могу проверить, насколько все удачно получилось. С лицом у тебя тоже все в порядке, можешь не переживать. Хотя с таким хуем можно вообще ни о чем не переживать.
— Ты извращенец, что ли? — спросил я, заметив, что голос у меня ровный и глубокий. Хороший баритон, которым девчонок можно было бы цеплять от оперы до ночных клубов.
— Нет.
— Ты Люфицер? — я вспомнил известный сериал.
— Попытка хорошая, но тоже нет. Смотрел. Интересная вещица, — признался Тони. — Но у меня нет своего клуба, хотя за свою жизнь я перетрахал немало симпатяжек. Так, вернемся к твоему телу. Абсолютно здоровое, нормальное тело. Адекватная печень, не испорченная антибиотиками, спиртом и трансжирами. Сколько ты пил раньше?
— Ну-у-у… бутылочку пива в день.
— Мне можешь не врать. От того, насколько ты будешь честен со мной вообще, будет зависеть то, как хорошо мы сработаемся.
— Да все я пил.
— Уже лучше, продолжай.
— У нас здесь общество анонимных алкоголиков?
— Нет, исповедальня, мать твою. Говори уже.
— Иногда можно было и поллитра бахнуть. Раз-другой в неделю.
— Так, дальше.
— Еда из доставки. Бургеры, картошечка, — мечтательно протянул я и тут же получил оплеуху:
— Если ты в этом теле будешь продолжать жить так же, как жил до этого, сдохнешь через месяц.
— Почему?!
— Это тело ни разу не видело всей этой дряни. Будет шок, отказ печени или еще чего-нибудь. Контролировать я тебя не стану…
— Все-все, я понял, Тони! Я же могу к тебе по имени обращаться, каким бы нерусским оно не было?
— А был Антуаном. Энтони. Антоном — в зависимости от страны, где я нахожусь. И вообще, ты что, националист? — прищурился черный костюмчик.
— Нет-нет, — поспешно ответил я.