— Не больше вашего, — ответил я, усевшись на стол рядом с ней. Предварительно убедившись, что рядом нет ни ножниц, ни ручек или карандашей — ничего, чем можно было бы проткнуть мне ногу. — Вы до сих пор не можете успокоиться. Клуб вашим не будет.
— Это мы еще посмотрим, — сверкнула глазами Полина.
На ноги поднялся ее отец. Пошатываясь, придерживал левую ладонь правой, но от двери так и не отошел.
— Напали… на представителя власти!
Я подумал, что оправдываться смысла нет.
— Давайте закончим побыстрее. Где Антон? — спросил я. — Где-то здесь?
Зампрокурора молчал. Я обернулся к Дмитрию:
— Ты смог договориться? — спросил я, поскольку слышал, как тот потихоньку общался с отцом.
— Почти, — отрывисто бросил Дмитрий. — Но все хорошо.
— А с ней?
— С ней не хочу иметь ничего общего, — добавил он. — И мне все равно, что с ней сделается.
— Заметано. Матвей? — спросил я бывшего полицейского.
— Я… я… буду помогать сыну с клубом и закончу старые дела, — дрожащим голосом ответил он. — Никаких больше… химии, смесей, ничего такого больше!
— Первый вставший на путь исправления, — проговорил я. — Ждем следующих.
— Не дождешься, — прошипела Полина. — Мразь! — воскликнула она, увидев покалеченную руку отца.
— Не люблю показывать на других, но это вы заманили нас в ловушку, — ответил я, никак не реагируя на продолжающиеся попытки взломать дверь. — И никто, кроме вас, не виноват в сложившейся ситуации. Предлагаю выход, раз уж вам так претит наше общество. Мы втроем уходим, забираем с собой толстяка — а вы отстаете от нас.
Зампрокурора расхохотался сквозь боль:
— Неужели ты думаешь, что с них слезем? У одного мокруха, у другого — торговля в крупном размере. Каждому можно дать лет по двадцать сразу, а если постараться, то и пожизненное впаять.
Дверь не выдержала и замок с хрустом покинул свое место. Громкий звук послужил мне предупреждающим сигналом, так что я успел сориентироваться и заставил дверь захлопнуться обратно. Но не рассчитал сил и весь проем ввалился в кабинет, а вместе с ним — пяток охранников.
Все, как на подбор, в черных брюках и выбеленных рубашках, на которых так хорошо заметна кровь.
— У вас еще есть шанс на благополучный исход, — предупредил я.
Но команды «место!» не прозвучало и первые, кто поднялся на ноги, ринулись в бой.
Жалость покинула меня окончательно. Первая белая рубашка окрасилась ярко-алыми брызгами из носа напавшего. Закатившиеся глаза свидетельствовали лишь о моментальной потере сознания.
Второй спешно вынырнул следом, буквально из-под руки первого, ловко орудуя кулаками. Как только мне удалось обхватить его, хрустнули кости и второй из пятерки тут же выбыл из игры следом за первым.
Следующие хотели напасть сразу, но я, не касаясь рукой, центрального отправил подальше к двери, уклонился от обоих ударов слева и справа, хорошенько заехал одному под ребра и выскочил за спиной оставшегося.
Тот развернулся, рассеянно посмотрел по сторонам, держа левую руку поднятой для защиты. Недолго думая, я ударил сверху вниз, проламывая блок.
Продолжать вторым раундом из пятерки не захотел никто. Отползая в сторону, кто на корточках, кто вовсе не отлипая от пола, охранники старались убраться от меня подальше и побыстрее.
Я торжествующе посмотрел на всех, кто мог еще стоять.
— Продолжим переговоры? — запыхавшись, выдал я. — Или кто-то еще должен пострадать? Матвей?
— Я! — вздрогнул отец Дмитрия.
— Заканчивайте уже этого Шекспира. Если вы с сыном помирились — брысь по домам! Помирились?
— Да… почти.
— Да! — уверенно ответил Дмитрий.
— Отлично, — ответил я, хотя совсем не был уверен в том, что отца с сыном все будет отлично. — Можете идти.
— Ты же понимаешь, что спокойной жизни тебе теперь не будет? — злобничал зампрокурора. — Даже если ты мне вторую руку сломаешь!
— И ноги? — фыркнул я.
За спиной мелькнула тень, тело, от которого она начиналась, получило локтем в зубы, а потом перелетело вперед, вытянутое за руку.
— Я могу продолжить, — сообщил я. — Уведомляю официально, раз уж мы, Сергей, это лицо — официальное. А что скажут в вашем ведомстве, если о проделках узнают?
— Я посажу всех! — продолжал он.
— Сергей, послушай, — прокашлялся его более миролюбивый коллега. — У нас обоих есть, что рассказать. Не лучше ли забыть об этом и не вспоминать? Подумай хорошенько, стоит ли оно того?
— И ты подумай, — Сергей произнес это неожиданно спокойно. — Подумай, стоит ли текущая ситуация будущих жертв?
— Угрожать не стоит, — ответил я.
Зампрокурора лишь осмотрел охрану, разваленную по сторонам. Поджал губы. Я продолжил:
— Вы ведь не хотите, чтобы я пришел сюда еще раз? Конечно, сейчас сами позвали, но… давайте так: ни вы, ни я не хотим, чтобы имел место следующий визит в этот офис. Где наш герой? М? — я обратился уже к охране.
Те покорно молчали, не говоря ни слова.
— Сергей, нам лучше забыть об этом, — еще раз взялся увещевать его отец Дмитрия. — Да, ситуация сложилась не в твою пользу, но не стоит бросаться жизнями людей.