Похожая на человека и удивительная

Кузнец ты – так и будут твои дети Кузнецовы, помещик твой Павлов, так и ты будешь Павловским. Палец оторвало твоему отцу – все его и твои дети будут ходить Беспалыми или Беспаловыми. Остается только удивляться, что на Руси столько Козловых, а Лошадиных нет. Был маршал Конев, но не очень популярная фамилия. Столько Котовых, а Собакиных гораздо меньше.

И моя бабушка все-таки, наверное, просто соответствовала своей фамилии, пришедшей к ней – к нам, получается теперь – из глубины веков. От какой-то давно забытой нашей родственницы, ни лица, ни имени которой я не знаю. Но догадываюсь, что колдовала и ворожила моя прапрапрабабуля, видимо, на всю катушку, всё про всех зная и понимая…

Однако сейчас, слушая Надежду Львовну, глядя на нее, я не видела и не слышала ничего, кроме ее ответов на вопросы Костика.

Он несколько раз вопросительно взглядывал на меня, но я пожимала плечами. Все, я больше ничего не вижу и не слышу – того, тайного, что не предназначено для моих глаз и ушей. И ладно. Пропал дар, так пропал. Исчез, испарился. Или перешел к тому, кто смог бы воспользоваться им по делу, а не сигаретками окружающих угощать.

Я как-то расслабилась, даже послушала довольно интересный разговор Костика с Надеждой Львовной. Он очень умело строил беседу, задавая вопросы так, что Надежда Львовна не имела никакой возможности отвлекаться от основной нити, по которой ее упорно вел Костик. А сама нить вела в хорошее, надежное будущее.

И Надежде Львовне только оставалось не сопротивляться, всеми ножками-ручками запутаться в Костиной сети и оказаться не сегодня – так завтра в прекрасном пространстве, где ее муж перестанет изменять с молодыми девушками, сама Надежда Львовна волшебным образом преобразится и не будет похожа на упитанную, тщательно накрашенную жабку.

Там, в прекрасном будущем, она никогда не станет кричать в ответ на раздраженные окрики мужа. Дети будут любить ее, как любили в детстве, – горячо и безоговорочно. А маленькие непритязательные коллажики, которые делает из обрезков ткани Надежда Львовна в свободное время – с цветами, ягодками, ангелочками и пряничными домиками, – станут открытием в современном искусстве. Все начнут покупать эти картиночки, вешать их у себя дома…

Надежда Львовна превратится в успешную художницу из никчемной, зависимой домохозяйки, вынужденной два раза в месяц писать отчеты своему родному мужу, все родинки, болячки и морщинки которого она знает наизусть и так давно, что все, что было до его болячек и родинок, кажется чужой жизнью. И она не будет больше никогда писать эти унизительные отчеты о каждой потраченной копейке, с подробным описанием купленного товара – не просто свечи, а от геморроя, не просто капли, а от климакса, не просто шампунь, а от облысения…

Сеанс как-то незаметно подошел к концу. Удовлетворенная и чуть раскрасневшаяся Надежда Львовна поблагодарила Костика и положила ему на стол две бумажки по сто евро. И это она тоже впишет сегодня мужу в отчет: «Визит к психоаналитику – 200 евро».

Когда она ушла, Костик спросил меня:

– Ну как? Что видела, что слышала?

Я лишь пожала плечами.

– Не хочешь говорить? – Костик расслабленно откинулся на своем большом кресле, похоже, настроившись на длинный разговор.

Я встала и пошла к выходу. Уже у дверей сказала:

– Я ничего не слышала, Костик, правда. Не знаю почему.

– Да и ладно! – довольно легко согласился Костя. – А куда ты собралась-то? Давай мы кофейку выпьем с тобой, поговорим… У меня следующий пациент только через час.

– В другой раз, хорошо? Мне на работу нужно. – Я уже открыла дверь, но все же обернулась и спросила: – Все понимаю, кроме одного. Шампунь-то для мужа, наверняка. У нее же самой такая шевелюра – на троих хватит. Так что же она стесняется – пусть так и пишет: купила тебе, мой лысеющий малыш, очень дорогой шампунь, чтобы ты не облысел вконец… Тщедушный, желчный, похотливый и жадный муж – какое неприятное сочетание.

Костя задумчиво посмотрел на меня и очень мягко спросил:

– Какой шампунь, Лика?

– Да тот, что она записывает в отчет о расходах!

– Мы не говорили о шампунях и расходах сегодня, Лика…

У меня спасительно звякнул телефон в сумке, я прикрыла дверь, кивнув Костику:

– Я сейчас!

А сама побыстрее взяла с вешалки свою куртку и поспешила уйти.

Значит, по заказу не получается. Получается только само собой. Это уже лучше. Точнее, это вносит некоторую ясность. Зарабатывать этим не получится. Меня попросят узнать, о чем страдает дочь-девятиклассница, почему она изгрызла все ногти и шариковые ручки, а я буду видеть новые стрижки для комнатных собачек, о которых думает ее мать, и ажурные трусики папиной новенькой секретарши…

Что видится, то и видится, по своим неведомым законам.

Глава 10

Выйдя на улицу, я перезвонила шефу, три пропущенных звонка которого увидела на телефоне. Для проформы отчитав меня (у меня ненормированный рабочий день и я, собственно, не совсем обязана с утра пораньше отвечать на все его звонки), он попросил:

– Не съездишь к Верочке? Пиши адрес…

– Я знаю ее адрес. А что случилось?