Однако здесь уже действовал не элегантный светский шаркун барон де Валь-Пюизо, а опасный бандит Бамбош в шелковой каскетке и накладных бакенбардах.
В тот вечер он зашел в один из притонов Монмартра, в грязный вертеп, который полиция терпит лишь затем, чтобы от случая к случаю вылавливать кого-нибудь оттуда. В его намерения входило повидать там двух безоговорочно преданных ему мерзавцев, сообщить им пароль и дать задание выполнить одну довольно грязную работенку.
Беседуя с Черным Редисом и Соленым Клювом, двумя своими приспешниками, он услышал пронзительные вопли.
Кричала женщина, и слышны были звуки звонких пощечин.
Дверь распахнулась, на пороге возникла растрепанная девушка с разорванным корсажем, кричавшая: «Спасите!»
— Ты гляди, — бросил Соленый Клюв, — это Фанни вопит. Ее Франсуа-Камнелом на халтурку послать хочет. А она упирается. Вот он ее уму-разуму-то и учит. Да еще как учит! Только перья летят!
Тут женщина заприметила среди бражников Бамбоша, и он показался ей не таким омерзительным, как другие, видимо, потому, что под обличьем сутенера сохранял некую долю светского лоска.
Она кинулась к нему и душераздирающим голосом взмолилась:
— Защитите меня, спасите, умоляю вас! Я его знать не знаю, но он хочет послать меня на панель, заставляет приставать к мужчинам! А я мечтаю иметь мужа, любить его, принадлежать ему, а не сделаться одной из этих… О нет, никогда!
Все это она говорила задыхаясь, прерывающимся голосом и судорожно цеплялась за Бамбоша.
Ее добродетельная тирада была встречена смехом. Затем хрипло зарычал сутенер, известный под именем Франсуа-Камнелом:
— А ну заткнись, тварь, и ступай работать!
Девушка была очень красива — крепко сбитая блондинка, с прекрасным цветом лица. Тип англичанки. Из тех, которые уж если стараются хорошо выглядеть, то становятся просто очаровательными.
Она понравилась Бамбошу, и он решил ею завладеть.
Не по доброте душевной вмешался он в эту заварушку, а из желания привязать к себе девушку и использовать в своих дальнейших предприятиях.
Франсуа-Камнелома из-за его силы и жестокости побаивался весь Монмартр. Его слово было закон, и никто не смел ему перечить.
Бамбош холодно бросил:
— Оставь эту женщину в покое! Я забираю ее себе!
— Да я тебя, малыш, в порошок сотру! — захохотал сутенер.
— Хотел бы я на это посмотреть! — Бамбош вскочил и с ловкостью циркового акробата перемахнул через стол.
В его руке неведомо откуда возник нож с самшитовой рукоятью и медным кольцом.
Желая честной схватки, он крикнул:
— Бери «перо»!
— Да я тебя голыми руками уложу!
Сутенер понятия не имел, сколь силен и ловок его противник, и полагал, что легко с ним справится. Он нанес Бамбошу сокрушительный удар ногой ниже пояса, но тот его отразил, одновременно молниеносно уклонившись от занесенного над ним кулака.
И вдруг огромный Камнелом взмахнул руками и с глухим стоном рухнул как подкошенный. Нож Бамбоша пронзил ему сердце.
Свидетели этой сцены глазам своим не верили. В одну секунду Бамбош стал легендарной фигурой.
Прибежал испуганный и очень расстроенный владелец кабака.
— И что мне теперь делать с этой горой мяса? — спросил он Бамбоша. — Легавые сразу же прищемят мне хвост.
— Это уж моя забота, — бросил мерзавец совершенно спокойно, словно это не он только что укокошил одного из самых опасных бандитов на всем Монмартрском холме.
Бамбош сказал несколько слов Черному Редису и Соленому Клюву, и те подхватили мертвеца под мышки и, шатаясь, поволокли к выходу, изображая тройку пьяных.
Они бросили труп прямо посреди дороги и вернулись в кабак, где принялись пожирать своего предводителя восторженными взглядами.
Прижавшись к Бамбошу и дрожа всем телом, девушка с восхищением глядела на своего спасителя.
Он отвез ее к мамаше Башю и Лишамору, в чьей квартире имел комнату, и ночь они провели вместе. Блондинка и впрямь была прелестна, и Бамбоша поразило, что она столь неискушенна.
Девушка поведала ему свою историю.