Похождения бравого солдата Швейка во время Мировой войны Том II

Комендант станции вздохнул. Генерал и не подумал заплатить за бифштекс и бутылку вина, и коменданту опять приходилось платить за них из своего кармана. Такие визиты делались по нескольку раз в день. Чтобь оплатить их, комендант загнал уже два вагона прессованного сена, которые он приказал перевести на за пасный путь и продал фирме «Левенштейн и К°, военные поставщики». Потом казна снова купила эти два вагона от «Левенштейн и К°», но комендант оставил их стоять на том же запасном пути. Почем знать, может быть, их еще раз придется продать той же фирме! Зато все военные инспектора, посещавшие эту главную станцию в Пеште, в один голос уверяли, что там у коменданта… хорошо едят и пьют!

Утром эшелон все еще стоял на станции. Протрубили зорю, и солдаты вышли со своими бачками умываться. Генерал еще не уехал и лично осматривал отхожие места, куда, согласно суточному приказу по батальону, людей водили по отделениям под командой отдельных начальников, чтобы доставить удовольствие господину генерал-майору.

А чтобы доставить удовольствие и подпоручику Дубу, капитан Сагнер назначил его на этот день дежурным.

Итак, подпоручик Дуб нес дежурство возле отхожих мест.

Низенькая, но обширная мужская уборная у воинской платформы, с двумя рядами ровиков, могла вместить одновременно два отделения.

Солдаты садились на корточки над вырытыми ровиками, один возле другого, словно ласточки на телеграфных проводах перед осенним отлетом в жаркие страны.

У всех выглядывали голые ляжки из спущенных брюк, и у всех болтались на шее ремни, словно каждый собирался вот-вот повеситься и ждал только соответствующей команды. В этом, действительно, чувствовалась железная воинская дисциплина и организованность.

На левом фланге сидел Швейк, попавший сюда совершенно случайно; он с интересом читал обрывок страницы бог знает какими судьбами занесенного сюда романа Ружены Ясенской[23].

Оторвав глаза от бумаги, он невольно взглянул в сторону выхода из уборной и обомлел от удивления: там стоял в полной парадной форме вчерашний генерал-майор со своим адъютантом, а рядом с ним подпоручик Дуб, что-то усердно ему объяснявший.

Швейк оглянулся кругом. Все преспокойно остались сидеть, и только отделенные замерли, так сказать, без движения.

Швейк проникся серьезностью момента.

Он вскочил, как был, со спущенными, штанами и с ремнем вокруг шеи, успев использовать в последнюю минуту свой обрывок бумаги, и гаркнул: — Отставь! Стройся! Смирно! Глаза напраа-во!

И взял под козырек.

Два отделения со спущенными штанами и с ремнями вокруг шеи поднялись над ровиками.

Генерал-майор приветливо улыбнулся и скомандовал:

— Вольно! Продолжай!

Унтер-офицер Малек подал своему отделению хороший пример и тотчас же принял прежнее положение. Только Швейк стоял и продолжал держать под козырек, так как с одной стороны к нему приближался грозный подпоручик Дуб. а с другой — приветливо улыбавшийся генерал-майор.

— Я видел вас сегодня ночью, — промолвил генерал, заметив комическое положение Швейка.

— Виноват, господин генерал-майор, — обратился к генералу взволнованный подпоручик Дуб, — разрешите доложить, что этот человек — слабоумный и известен как идиот, как заведомый дурак.

— Что вы за чушь несете, господин подпоручик! — накинулся вдруг на него генерал и нарочито громко заявил: — Как раз наоборот! Нижний чин, который знает, что надо делать при виде начальника, и унтер-офицер, который его как будто не замечает и даже игнорирует! Совсем, как это бывает во время боя — простой рядовой в минуту опасности принимает на себя командование! А ведь как раз господину подпоручику Дубу самому следовало бы скомандовать то, что скомандовал этот простой солдат: «Отставь! Стройся! Смирно! Глаза напраа-во!»

— А ты уже облегчился?.. — спросил Швейка генерал-майор.

— Так точно, господин генерал-майор, все в порядке.

— Значит, ты того… кончил?

— Так точно, господин генерал-майор, кончил.

— Ну, так становись опять во фронт.

Так как генерал произнес слово «во фронт» немного громче, ближайшие к ним люди снова стали подыматься над ровиками.

Однако, генерал дружески махнул рукой и сказал ласковым отеческим тоном:

— Да нет же, вольно, вольно, ребята! Продолжайте свое дело!

Швейк стоял теперь в полном параде перед генерал-майором, и тот обратился к нему с краткой речью по-немецки:

— Чинопочитание, знание уставов и находчивость — это все, что требуется на военной службе. А если к этому прибавить храбрость, то нет такого врага, которого нам пришлось бы бояться.

Затем, толкнув Швейка пальцем в живот, он обратился к подпоручику Дубу:

— Запишите: этого человека по прибытии на фронт немедленно произвести в следующий чин и при первом же случае представить к бронзовой медали за точное исполнение службы и знание… ну, вы сами знаете, что я хочу сказать… Можете итти!

Генерал-майор удалился, а подпоручик Дуб гаркнул так, чтобы тот его слышал:

— Первое отделение — кончай! Стройся! Ряды — вздвой!.. Второе отделение…