Похождения Нила Кручинина

- Однако бедный толстяк, этот шеф полиции! - вырвалось у Грачика. - Ему так и не дадут встретить Новый год. Да вдобавок ещё поносят его и, по-моему, совсем незаслуженно: он добродушен, но вовсе не глуп.

- Может быть, может быть, - неопределённо ответил Кручинин. - Хочешь знать, что было дальше?

- Говорите же, пожалуйста, говорите, джан! - умоляюще проговорил Грачик.

- Никем не замеченный, я добрался до ко на коридора. Судя по запахам, я был недалеко от кухни. Она меня не интересовала, там наверняка была прислуга, которая могла меня заметить. Пожалуй, пора было поворачивать к выходу, тем более, что я теперь знал: через несколько минут здесь будет наш милейший шеф, и мы вместе с ним можем открыто войти в дом. Я вернулся в прихожую и уже взялся было за ручку парадной двери, когда луч света, падающий откуда-то сбоку, осветил угол за вешалкой. Я увидел несколько пар палок, лыжи, рюкзаки и аккуратно выставленные рядком три или четыре пары горных ботинок. Ну, ты уж и сам понимаешь: я не мог не поглядеть на их подошвы. Я поднял эти ботинки один за другим и увидел… Все они были подбиты именно так, как вот эта пара. - И он указал на следы в снегу, около которых они стояли. - А их там было четыре пары! Да, да, восемь подошв с умно набитыми шипами.

МОЛОКО НА НОЧЬ

Несколько мгновений Грачик в разочаровании глядел на замысловатый рисунок шипов, чётко отпечатавшийся в снегу.

- Значит… эта нить ненадёжна, - с досадой сказал он.

- Такими «уникумами» в этом доме обладают по крайней мере четверо. Впрочем не отчаивайся, - непринуждённо добавил Кручинин. - Я увидел кое-что, вознаградившее меня за пережитое разочарование: из кармана висевшей там спортивной куртки торчал сложенный вдвое голубой полотняный конверт.

- Дайте сюда! - радостно воскликнул Грачик.

- Он… остался в том же кармане.

- Как, вы не взяли его?!

- Не успел. Кто-то шёл по коридору. Но конверт от нас не уйдёт. Мы возьмём его, как только войдём в дом вместе с полицией.

- Вы намерены продолжать поиски?

Кручинин посмотрел на Грачика так, что у того пропало желание задавать вопросы.

- Да, вон и автомобиль. Это они. Марш, марш!

Друзья побежали вокруг дома…

На несколько мгновений Грачик невольно задержался на углу бульвара: представившаяся ему картина была великолепна. В слабом свете затемнённых фар бульвар с его столетними каштанами, опушёнными снегом, представлялся ещё более нарядным, чем в свет месяца. С большим вкусом казалась выполненной природой эта панорама «блек энд уайт». Силуэты далёких домов и собора синели, как задник тонко задуманной и с необыкновенны искусством выпол-ненной декорации. Это был красиво до неправдоподобия… Со стороны автомобиля послышался чей-то не то удивлён-ный, не то испуганный возглас и смех Кручинина. В слабом свете автомобильной фары стоял толстый шеф и не пытался скрыть своего изумления при виде русских.

- Вот вам мой новогодний сюрприз: мы сами своими персонами! - весело воскликнул Кручинин.

- А мы только что заезжали за вами, - с несвойственной этому весельчаку мрачностью произнёс шеф. - Я был очень огорчён и даже обеспокоен тем, что вас ещё нет дома. Это дело… - он кивнул на особняк Вельмана, - без всякого сомнения находится в связи с тем, что мы с вами видели два часа назад. И должен признаться, у меня пока нет никаких оснований прийти в хорошее настроение. Каждую минуту мы можем ждать, что злоумышленники приведут в исполнение своё намерение, или, вернее, приказ своих хозяев: станция может быть взорвана. Я уже отдал приказание пожарным командам быть наготове, и я хочу передвинуть их в этот район.

- Вы ждёте взрыва? - спросил Кручинин с интересом, показавшимся Грачику подозрительным.

- Да! - трагическим тоном воскликнул толстяк. - Косвенные сведения, поступившие в редакцию, то есть я хотел сказать, перехваченные сейчас полицией, говорят о том, что остатки гитлеровской агентуры получили какие-то секретные инструкции. Какие, мы ещё не знаем, но это может быть именно приказ об уничтожении станции, поскольку враги убедились в том, что им сюда уже больше не вернуться. Когда я думаю об этом взрыве… О, это было бы очень грустно!… Хотя это и был бы замечательный материал для газеты. Просто прекрасный материал!

- Да, более чем прекрасный материал, - иронически согласился Кручинин. - Так не будем же терять времени.

- Вы заготовили ордер на обыск в доме Вельмана? - спросил шеф стоящего рядом черноусого лейтенанта Круши.

- Так точно, начальник, - отозвался лейтенант. - И захватил несколько пустых бланков для приказов об аресте.

- Идёмте же, господа, - воскликнул шеф, первым вбежал на ступени подъезда и взялся за ручку двери. И как раз в этот момент, словно вызванный его прикосновением, по дому разнёсся вопль. В нем звучали испуг и отчаяние. Это был крик насмерть перепуганной женщины.