Похождения «Подмигивающего призрака»

Цыган схватил висящее на стене полотенце и грубо затолкал его край в рот старика. Затем достал из кармана острый сапожный нож и угрожающе занес его над головой жертвы. Внезапно лицо купца побагровело, глаза помутнели, и он обмяк телом, повалившись боком на пол. Поспешно вытащив кляп изо рта, Вадим наклонился и проверил пульс неподвижно лежащего человека. Медленно выпрямившись, безнадежно махнул рукою:

— Все, конец! Отдал Богу душу дядюшка. Накрылась наша удача. И камушком не обзавелись, и грех тяжкий на душу взяли.

Татьяна злобно огрызнулась:

— Хватит ныть. Веди себя как мужик, а не баба. Не все еще потеряно. Смотри, в углу чемоданы приготовлены для отъезда. Дядюшка сам говорил тебе, что бежать от революции собрался. А коли так, то и камушек успел из тайника достать. Разденьте его до исподнего. Я бы на месте старика бриллиант на себе прятала.

Не особенно веря в успех, Вадим рванул ворот рубахи дядюшки и обомлел: на шее рядом с серебряным крестиком висел небольшой кожаный мешочек. Дрожащими руками Вадим снял с мертвого дядюшки спрятанный на груди тайничок, развязал узелок и выложил на ладонь прозрачный, похожий на кусочек льда камень.

Татьяна нетерпеливо спросила:

— Ну что?

— Да это тот самый бриллиант. Недаром его «Подмигивающим призраком» прозвали. Смотри, как игриво переливается, подлец, веселыми искорками.

— Ладно, хватит веселиться. Давай сюда бриллиант. Я на себе спрячу. Бабу заподозрят в последнюю очередь. А ты, дурачина, точно потеряешь.

Вадим безропотно передал сокровище жене, и та, не стеснялась брата из родной деревни, широко расстегнула кофточку и через шею накинула на бесстыдно обнаженную грудь кожаный мешочек с бриллиантом. Затем повелительно указала мужу на лежащее на полу тело:

— Развяжите его. Пусть все думают, что старик от сердца задохнулся. Да, еще деньги поищите. Но все не берите. Оставьте часть. Тогда и на грабеж не подумают. Да двигайтесь быстрее. Не ровен час, нагрянет кто незваный.

Подчиняясь властной женщине, мужчины суетливо начали поиски. Кошель с деньгами нашли под подушкой. Преодолев соблазн, оставили значительную сумму нетронутой. Затем хитроумная Татьяна предложила худощавому Вадиму остаться одному внутри, закрыть дверь на засов, а дом покинуть через широкую форточку. Выйдя на улицу и зайдя за угол, она ласково прижалась всем телом к Цыгану.

— Ну, вот и все, Гриша. Драгоценный камушек у нас с тобою во владении. Теперь осталось только избавиться от моего чахоточного придурка. У тебя все готово?

— Не волнуйся, сделаем все в лучшем виде. Тихо, молчи. Вон твой благоверный уже снаружи окна по стеклу скребется.

— Чего стоишь? Иди, подсоби ему, а то еще грохнется и ногу сломает. И до дома его не доведем.

Цыган шагнул вперед и подставил крепкие плечи под суетливо ищущие опору, болтающиеся по воздуху худые ноги приговоренного ими мужа. Спустившись вниз, запыхавшийся от чрезмерного физического напряжения Вадим отрывисто пояснил:

— Еще лет пять назад я бы только голову в эту чертову форточку просунул. А ныне и целиком весь пролез.

— Ничего, муженек. Теперь мы богатые. На курорт поедем. Там здоровье поправишь.

— А с братом твоим как рассчитаемся?

— Нашел о чем беспокоиться. Он свою долю согласен деньгами дядюшки взять. Ведь так, Гришуня?

— Знамо дело. Свои люди — сочтемся. А сейчас надо отсюда быстрее смываться. Пойдем через палисадник. Там меньше шансов столкнуться со случайными загулявшими прохожими.

До дома добрались благополучно, никого не встретив. Прошли в дальнюю комнату и, задернув шторы, зажгли небольшую свечу. Татьяна сноровисто достала из буфета пузатый графинчик:

— Ну что, мужики, теперь можно и отметить успех. Ради такого случая и я выпью немного. Ты, Вадим, — глава семьи, тебе и говорить, за что пить будем. Вадим поднял наполовину наполненный граненый стаканчик:

— За бриллиант выпьем. Он нам счастье принесет. Да еще за то, что такое сокровище без крови досталось. Дядюшка-то, как ни крути, а сам помер. Царствие ему небесное. Мы ведь его не убивали?

— Да хватит тебе нюни распускать. Давай, пей. Привычно подчинившись властному окрику жены, Вадим залпом опрокинул в себя мутную жидкость самогона и тут же, захрипев, склонился вперед и тяжело повалился на пол. Через минуту его натужное дыхание окончательно прервалось. Все было кончено. Татьяна аккуратно вылила в раковину оставшееся нетронутым содержимое стаканов Цыгана и своего. Затем повернулась к любовнику:

— Отраву ты знатную где-то достал. Вмиг моего благоверного с ног свалило. Да и немудрено: с фронта никчемным инвалидом явился. А раньше до войны кочергу мог согнуть. Хоронить болезного мужика не будем. Тронемся в путь. Авось в Сибирь революционеры не скоро доберутся. Там под Омском мой дед по матушкиной линии обретается.

— Как скажешь, так и поступим. И в Сибири с богатством жить можно.