Похождения Шерлока Холмса в Сибири

— Но в таком случае поездка наша затянется.

— Несомненно. Мы отправим подробное письмо о наших намерениях Звягину, но отнюдь не будем сообщать ему по частям о ходе наших работ. Багаж наш он вышлет в то место, которое мы выберем. Согласны вы на это, Ватсон?

Я только мог пожать плечами.

— К чему вы спрашиваете о моем согласии? — ответил я. — Ведь вы прекрасно знаете, что я охотно следую всюду за вами.

На этом мы окончили разговор.

Весь следующий день мы были в пути, и выбор наш пал, наконец, на станцию Слюдянку.

Отсюда Холмс послал короткое извещение Звягину, и мы стали деятельно готовиться к предстоящей торговле.

VIII.

Прошло дней десять.

За это время мы успели кое-что сделать.

Под торговлю была снята и переделана китайская фанза (изба), местный столяр спешно работал нам прилавки и полки, а сами мы бродили с утра до вечера по разным поставщикам, комиссионерам и торговцам, торгуясь по поводу самого разношерстного товара.

Вскоре к нам начали приносить и образцы.

Того товара, который не возбуждал подозрения, Холмс брал очень мало.

Но лишь только он замечал подозрительный товар, он заказывал его большие партии, подолгу разговаривая с поставщиками. При подобных сделках нередко происходили и попойки, на которых Холмс и продавец ставили каждый по нескольку бутылок шампанского.

Дней через двадцать, когда столярные работы в нашем помещении были окончены, в магазин стали привозить товар.

Царица небесная! Чего-чего тут не свозили только к нам!

Положительно, Холмс собирался открыть самый универсальный магазин, какой когда-либо видел мир!

Сахар, коломазь[5], мука, ситцы, сухие овощи, сапоги, духи, фуфайки, миндаль, водка, полотно, зубоврачебные и хирургические инструменты, одним словом, все, что угодно.

Купцы и комиссионеры, узнавшие, что мы скупаем все, что попадется под руку, — шли к нам вереницей.

Был вечер.

Холмс только что начал раскупоривать ящик с сапогами, когда к нему вошел армянин Бахтадьян, его главный поставщик.

— Сапоги раскупориваешь? — спросил он, обращаясь к нему, по кавказской привычке, на «ты».

— Да, твои сапоги! — улыбаясь, ответил Холмс, вынимая одну пару и будто нарочно заглядывая в голенище.

— Клеймо смотришь? — засмеялся Бахтадьян.

— А мне-то что? — ответил Холмс, пожимая плечами. — Я соскребу. А вот как ты не боишься так продавать?

— Зачем бояться? — удивился Бахтадьян. — Небось начальство продает, у него чего угодно купишь. Если нам с каждой вещи счищать да соскребать, так нам пять лет надо истратить!

— Али уж так много? — удивился Холмс.

Бахтадьян только махнул рукой.

— Пойдем вино пить! Говорить надо!

Холмс бросил раскупорку, и мы все трое удалились в заднюю комнату, служившую нашим жильем.

Холмс приказал приказчику-китайцу принести красного вина и шампанского.

В Сибири любят пить эти вина, мешая их вместе.

Сначала Холмс всячески оттягивал разговор о деле, усиленно подливая вино Бахтадьяну.

И только когда он заметил, что Бахтадьян уже сильно покраснел от вина, он позволил ему говорить о том, о чем тот хотел.

Результат получился превосходный.

Комиссионер приступил к делу сразу, напрямик.

— Ты, душа мой, думаешь, я верю, что ты хочешь торговать здесь? — спросил он ехидно.

— А то как же! — удивился Холмс.

Армянин хитро подмигнул.

— А зачем покупаешь все — что под руку попадет? Небось в Россию повезешь, где сбыт есть? А?

— А хоть бы и так? — сказал Холмс.

— Денег-то у тебя много?

— Хватит.

— Ну, а сколько можешь положить в дело?

— Сколько угодно, — серьезно произнес Холмс. — Своих не хватит — товарищи есть.

Бахтадьян одобрительно кивнул головой.

Впоследствии Холмс говорил мне, что Бахтадьян все время подозревал, что мы с Холмсом представляем из себя главу великолепно организованной шайки, имеющей солидный капитал и занимающейся специально куплей и перепродажей краденого товара.

— Хочешь дела делать, так говори! — сказал он.

— Конечно, хочу! — ответил Холмс.

— Ну, так и делай! Доставлю товару сколько хочешь.

— А откуда?

— Со всех сторон предлагают. Есть и здесь и на Мысовой, в Иннокентьевской, Манчжурии, Байкале, ну, на всех станциях.

— Какой товар?

— Всякий. Кровати, белье, парфюмерия, ткани, сахар, свечи, медикаменты, инструмент, пишущие машины, типографский инструмент…

— А дорого?

Бахтадьян прищурил глаз и взглянул на Холмса.

— Цены фабричные знаешь? — спросил он.

— Знаю, — ответил Холмс.

— Сколько хочешь скидки?

— Процентов семьдесят.

— Ты с ума сошел? — воскликнул армянин.

— Нет, не сошел, — хладнокровно ответил Холмс.

— А мне нажить нужно?

— Нужно.

— Что же я наживу-то?

— С меня получишь.

— Сколько?

— Десять процентов.

Армянин задумался.

— Нет… не отдадут так дешево! — произнес он, наконец. — На аптекарских товарах, клейменом белье и сапогах, на топографическом инструменте и хирургическом — можно и все восемьдесят процентов скидки получить, но… на остальном придется набавить до сорока, а с моим процентом значит до пятидесяти.

— Одеяла есть?

— Сколько угодно, только на них больше пятидесяти процентов скидки не дадут. Этот товар китайцы охотно берут.

— Ну, ладно… я подумаю. Дорого больно! — лениво произнес Холмс.